Ростов Великий

— Дружинник — не холоп. Он волен перейти на службу к любому князю. Уж так издревле на Руси повелось. Ступай с Константином, Алеша, и будь ему верным дружинником.

В Ростове князь Константин не нахвалится Алешей: храбр, нравом добрый, разумом светел, в сечах необорим. За последние годы сколь подвигов Алеша совершил! И произошли сии подвиги после кончины великого князя Всеволода. Княжил он 37 лет, а преставился на 58-ом году, в ночь на 15 апреля 1212 года. Перед своей кончиной Всеволод Третий собрал у себя всех сыновей и изъявил свою волю — владеть стольным градом Владимиром старшему сыну Константину. И был торжественный обряд. На Соборной площади собрались княжичи, бояре, старшая и младшие дружины, епископ, попы и игумены и ремесленный люд. Под звон колоколов Всеволод Юрьевич передал Константину знаки власти — меч, ключ и крест.

— Владей престолом, Константин.

Все заметили довольную улыбку Константина. Но радость его вскоре померкла.

— Ростов же отдаю твоему брату Юрию.

При этих словах лицо Константина стало темнее тучи. Он княжил в Ростове последние пять лет и все эти годы лелеял надежду, чтобы стольным градом княжества стал древнейший город на озере Неро. О том он резко молвил и отцу:

— Не Владимиру, а Ростову быть стольным градом. Сей град славен историей, старшинством своим и вечевыми сходками. Ростов уже два с половиной века стоял, а Владимира и в помине не было. Это Андрей Боголюбский из замшелого поселения, кой основал князь Владимир, не помышляя о стольном граде, начал престольный городишко возводить, забыв о старейших и знатных городах Суздале и Ростове. Владимир — наш захудалый пригород, и не бывать тому, чтобы он стоял в челе Ростово-Суздальской земли.

Княжич Василько слушал Еремея Глебовича, открыв рот, и восторгался отцом.

— Тятенька мой Всеволода не напужался. Ишь, как о нашем Ростове печется.

— Еще как печется, княжич. Для него Ростов Великий — лучший град Руси. Не зря же здесь и Ярослав Мудрый, и Владимир Мономах и Юрий Долгорукий славно княжили, приумножая Ростово-Суздальскую Русь.

Слова же Константина для отца, как кость в горле. Он давно не любил ростовских бояр. Горды и своевольны, старыми заслугами кичатся. Еще недавно Ростов Великий был стольным градом Ростово-Суздальской Руси. Шутка ли, княжич? Вот в каком славном и удивительном граде ты родился и ныне живешь. Никогда не забывай и всегда чти Ростов Великий. А князю Всеволоду Третьему давно ростовские вольности не по нутру. Особенно вече.

— Слышал оное слово, но на вече не бывал. Поведай, Еремей.

— Любопытен ты, княжич, о всем-то хочешь изведать. То дело доброе. Будущему князю надо много все знать. Так внимай же… Вече — собрание всего городского люда, кое созывается вечевым колоколом, что висит на звоннице. Вече решает быть войне или миру, призывает на престол князей, а коль князь будет неугоден народу, того изгоняют. Вече принимает законы и заключает договоры с другими землями, выбирает себе в управление посадника и земских старост, кои пекутся о том, дабы крепость не обветшала и стояла доброй, дабы земляные валы были высоки и водные рвы были чисты и заполнены водой. А когда ворог пойдет на град войной, то вече собирает народное ополчение и выступает вкупе с княжьей дружиной, и ополченец бьется так лихо, что иному дружиннику не под силу.

— Да как же так, дядька Еремей? Сильней княжьего?

— Бывает. Ведь ополченец защищает не токмо свой город и село, но и мать с отцом, своих детей — кровинушек. Вот и бьется, не щадя своего живота. Ты это тоже запомни, княжич. Дружина — хорошо, но с ополчением надежней… А теперь вновь об отце твоем молвлю. Как не упрашивал Всеволод Юрьевич остаться на Владимирском престоле старшего сына своего, не захотел того Константин, в Ростов Великий уехал. Вкупе с ним и Алеша Попович. Всеволод был в досаде. Не любил гордый князь, когда поперек его воли шли. Молвил на прощанье:

— Худо поступил Константин, зело худо. Жаль! Вновь не бывать миру между Владимиром и Ростовом.

Всеволод Большое Гнездо не зря предрекал. Не мог великий князь забыть измену ростовцев, когда те задумали убить его дядю Андрея Боголюбского. Андрей захотел быть «самовласцем в своей земле». Он изгнал из Ростово-Суздальской земли младших братьев с племянниками и старших бояр своего отца. Он пренебрег Суздалем и Ростовом и начал превращать молодой городишко Владимир в княжескую столицу. Он, подобно Соломону, создал великолепный храм Успения, Золотые Ворота детинца, в селе Боголюбове, что в одиннадцати верстах от Владимира — загородный замок, а в полутора верстах от села — диковинный храм Покрова на Нерли. Летописец умилялся: «Боголюбский град же Владимир расширил и умножил всяких в нем жителей, яко купцов, хитрых рукодельников и ремесленников разных населил. В воинстве был храбр и мало кто из князей подобный ему находился. Ростом он был невелик, но широк и силен вельми, власы черные, кудрявые, лоб высокий, очи велики и светлы». Осев во Владимире, князь Андрей начал борьбу со старыми городами. Ему захотелось овладеть Суздалем и Ростовом.