Ростов Великий

На бреге высоком стоял дозорный Гремучего Колодезя. Отсюда окрест видно на многие версты. Заметив одинокую лодию, дозорный поспешил к крепостице, опоясанной частоколом из дубовых бревен с острым навершием. Громко застучал в обитые медью ворота.

— Аль, весть какая? — донеслось из-за ворот.

— Весть. К Колодезю лодия приближается. Доложи боярину.

Вскоре из ворот вышел любимый слуга боярина Тороп. Забросал дозорного вопросами:

— Купец чужедальний с товаром, аль ростовец? А может, лодия княжья?

Дозорный развел руками:

— А пойми тут.

— Так чего же я боярину буду докладывать, дурья башка!

Тороп поспешил к берегу. Был он словоохотлив и непоседлив, минуту не посидит без дела, за что и прозвали Торопыгой-Торопом. Чуток постояв на берегу, Тороп принялся костерить дозорного:

— Чучело ты огородное, а не страж. И зачем такого в доглядчики ставить? Аль не зришь, слепой дьявол, что на лодии княжеский стяг Константина Всеволодовича?

— Далече было, не приметил.

— А-а, — отмахнулся Тороп, и побежал вспять к воротам.

Лодия, с помощью гребцов и кормчего, пристала к небольшому деревянному причалу. Василько с Ватутой вышли на палубу. Княжич глянул на высокий обрывистый берег и недоуменно повернулся к дядьке.

— А как взбираться? Да тут токмо птице взлететь.

Гридни, вышедшие на причал, тихонько рассмеялись, но на них прикрикнул Еремей Глебович:

— Буде!

Гридни примолкли. Ватута же пояснил:

— Я ж говорил тебе, княжич, что Алеша выбрал зело удобное место. Любому ворогу мудрено к крепостице подобраться. Гостям же Алеша лестницы спускает… А вот и они.

— Принимай! — голосисто раздалось с берега.

Гридни приняли длинные, но довольно легкие лестницы.

— А вот и Алеша показался, — молвил Ватута.

— Где? Какой из себя? — загорелся Василько. Наконец-то он увидит знаменитого богатыря и ратоборца, кой не единожды выручал ростовцев.

— Ничем особо Алеша не выделяется. И ростом не взял, и зычным голосом не владеет. Зато силен и крепок, как дубок… Вот тот, что в зеленом кафтане и шапке с алым верхом.

Разглядев на лодии боярина Ватуту и княжича, Алеша быстро спустился с лестницы и, взойдя на причал, поясно поклонился.

— Рад видеть тебя в добром здравии, княжич Василько Константинович, — ровным, твердым голосом произнес Алеша.

— И я тебя рад видеть, — молвил Василько, шагнув навстречу Поповичу. — Мне дядька о тебе рассказывал, как ты храбро ворогов бил. Мечом-де ты искусней всех владеешь. Научишь меня, Алеша?

— Да у тебя дядька — воин хоть куда, — поздоровавшись с Ватутой, произнес Алеша. Мне самому у твоего дядьки учиться надо. Не так ли, Еремей Глебович?

— Не скромничай, Александр Иванович… Все ли слава Богу у тебя, боярин?

Боярский чин Попович получил от великого князя Всеволода еще шесть лет назад, когда Алеше было восемнадцать. Перебравшись в Ростов, Алеша не остался в городе. После кончины Всеволода Третьего новый великий князь Владимирский, второй сын Всеволода — Юрий, не раз пытался завладеть непокорным Ростовом, и каждый раз в лютых сечах ему крепко мешал Александр Попович. Князь же Юрий был мстителен и коварен. Несколько раз он подсылал в Ростов своих людей, дабы убить или отравить «хороброго» ратоборца, но Алешу, знать, Бог берег. Вскоре он объехал окрест и надумал обособиться на крутояре реки Гда, где и поставил небольшую крепостицу. Константин Всеволодович не возражал.

Дождь кончился, когда еще лодия выходила из озера в реку. Ветер разогнал тучи, и вновь загуляло благодатное веселое солнце. От земли, как всегда после теплого дождичка, парило.

— Вот и опять погожий денек. Экая теплынь… Не дозволишь ли, княжич, мне искупаться? Большой любитель я в реке побарахтаться.

Василько вопросительно глянул на дядьку, а тот пожал плечами:

— Ты княжич, тебе и решать.

— А чего тут решать? Пусть купается.

Алеша вновь поясно поклонился княжичу.

— Я недолго, Василько Константинович. Не задержу.

Молодой боярин сбросил с себя кафтан, белую льняную рубаху, сафьяновые сапоги и бархатные порты, а затем, не смущаясь (девок-то нет), снял с себя и исподнее. Вот тогда-то и предстало перед всеми богатырское тело — литое, ядреное, с бугристыми мышцами. На левом плече виднелся зарубцевавшийся шрам от меча.

Алеша прямо с причала пружинисто нырнул в реку, малость поплавал и вышел на узкую песчаную отмель, над которой, чуть ли не козырьком, навис крутой берег.

Облачившись, Алеша спросил:

— Не изволишь ли, Василько Константинович, в моем тереме побывать?

— Еще как хочу! — загорелся княжич и побежал к лестнице.

— Давай ко мне на плечи. Вмиг залезем! — весело предложил хозяин Гремячего Колодезя.

— Не хочу на плечи. Сам!

— Молодец, Василько Константинович, — одобрил Алеша.

Был он с разлетистыми темными бровями, с небольшими русыми усами и русой бородкой, с открытыми, с лукавой задоринкой чистыми, светло-зелеными глазами, прямым носом, тугими очерченными губами; на голове — шапка густых, волнистых, русых волос.