Rotten. Вход воспрещен

Но надо отдать ему должное, это было забавно: Малкольм развел на деньги даже великого грабителя поездов.

Глава 2

Дитя пепла

Забавно, но даже с охранными системами невозможно полностью контролировать детей. Они всегда найдут какой-нибудь ход. И чем более совершенна система охраны, чем крупнее сторожевые собаки, тем больше дети хотят проникнуть на закрытую территорию. И я не был исключением. Мы очень часто пробирались на закрытые фабрики. Это были швейные мануфактуры и вообще абсолютно любые места, которые были закрыты ночью. Бегать по их территории было очень весело. Я тогда был юн, и нас, таких пройдох, было человек тридцать или сорок. Это была банда соседей из парка Финсбери, Северный Лондон, образовавшаяся еще в начале 1960-х. Она была организована с одной лишь целью: если дети из другого района проберутся на территорию, то можно устроить настоящую перестрелку камнями. Набираешь столько камней, сколько можешь удержать, и швыряешь до тех пор, пока одна из банд не сдастся и не убежит. Какая веселая забава!

Самой большой нашей радостью было проживание на окраине промышленного района. Мы воспринимали эти места как огромную площадку для игр. Мы портили токарные станки и возились с разными инструментами. Когда я был маленьким, у меня было не особо много игрушек. У нас никогда не было денег, поэтому мы постоянно обходились какими-то обломками, огрызками – все было не так, как у других детей. Некоторые мои сверстники приносили в школу просто умопомрачительные наборы игрушек, что доводило меня до безумия, но потом я понял, что они ничего не делали из того, что мог делать я.

Бенуэлл Роуд и Голлуэй Роуд в Парке Финсбери были улицами, по которым толпами бродили неряшливые дети всех возрастов.

У нас был предводитель, парень по прозвищу Смузи, тот еще шалопай. Для своей семьи он был настоящей костью в горле, но я считал его клевым.

Он представлял собой бескомпромиссный хаос, не следовал никаким правилам, его без конца то закрывали в специальном учреждении для трудных подростков, то выпускали оттуда.

Это учреждение называлось Борстал. Родители Смузи отправляли его на всевозможные курсы, пытаясь хоть как-то помочь ему и реабилитировать. Он был англичанином, поэтому денег у него было чуть больше, чем у нас, ирландских детей, живших на другой стороне улицы. Его родители считали, что именно мы, ирландские дети, плохо влияли на Смузи и из-за нас он так отвратительно себя вел. Но мне тогда было шесть лет, а Смузи двенадцать. Мне очень нравились те бои банда на банду, которые он устраивал. Поражения в этих битвах были до упада веселые, не то, что нынешние перестрелки и поножовщины. В этих боях не было подлости и предательства. Это были крики, бросания камнями, бег на всех скоростях с хихиканьем. А может быть, просто моя юность так раскрашивала реальность.

Летом у нас, в Англии, очень длинные дни. Темнеет только в половине десятого, а то и в десять вечера. Сейчас, когда я вспоминаю свое раннее детство в Англии, оно напоминает мне английские черно-белые фильмы, выходившие после Второй мировой войны. В этих фильмах можно увидеть полуразрушенные пустыри, разбомбленные здания и практически полное отсутствие уличных фонарей. Подобное можно было наблюдать даже в шестидесятые в некоторых удаленных домах. Автомобилей на дорогах тогда было немного. Улицы были украшены мишками Тэдди, и по ним расхаживали ловкие бандиты – обязательно чем больше и выше, тем лучше, – одетые в настолько отутюженные костюмы, что ими можно было порезаться. Помните Стива Макгарретта и как он выглядел в «Гавайи 5:0»? Черные костюмы были застегнуты на все пуговицы. А вокруг этих людей бегали мы, дети, одетые в рванину. Очень часто мы ходили босиком, что было абсолютно нормальным. Мы думали, что туфли – это неудобно, особенно так казалось моим братьям, поскольку им приходилось донашивать обувь за мной. Если бы я выбрасывал туфли, меня бы, конечно, за это отчитали, потому что они должны передаваться младшему. Поэтому легче было бегать босым.

Там, где я жил, все знали, кто такие братья-близнецы Крэи.