Роза и Крест

Наконец, он притормозил перед шлагбаумом. Судя по всему, дом Волошиных находится здесь. Замятин показал охраннику удостоверение и въехал на территорию поселка по красивой, мощенной мозаичным рисунком дороге. Дома в этом комплексе, похоже, были не из дешевых — большие, трехэтажные, напоминающие средневековые замки, с внушительными участками земли.

Проект, видимо, сдали не так давно, все здесь сияло новизной, а большинство строений выглядели необжитыми. Неудивительно, при нынешнем изобилии предложений по соседству можно было найти дачи проще и дешевле.

Сверяясь с адресом и навигатором, майор все дальше углублялся в элитный поселок. Наконец на одном из домов мелькнул искомый номер. Смеркалось, но свет в окнах не горел. Ни в доме Волошиных, ни в соседних строениях. Замятин нажал кнопку звонка на видеодомофоне — ответа не последовало, что не слишком его удивило. Он огляделся по сторонам, подошел к забору, который был чуть выше его роста, ухватился руками за верхний край, подтянулся и перемахнул через ограждение. То обстоятельство, что во дворе был припаркован новенький Лексус, Замятина несколько насторожило. Либо у Волошиных парк машин, которыми они пользуются время от времени, либо…

Замятин позвонил в дверь. Тишина. Постучал увесистым кулаком. Тишина. Разозлившись, дернул за ручку — и дверь открылась. Иван Андреевич переступил через порог и тут же сморщился, зажав рукой нос. Твою мать!

XVII.

Смерть

«Ух ты, лихо!» — пронеслось в голове Погодина, когда шею лизнуло лезвие. Боли не было, но за ворот скользнула горячая струйка. Он провел пальцами по коже и ощутил на подушечках липкую жижу — кровь. «Не хлещет во все стороны — значит, поживем еще», — подумал он.

— Ты все равно умрешь, — будто прочитав его мысли, тихо сказала Фрида, медленно отступая назад.

— Формула продолжения жизни есть смерть, — в ответ процитировал Мирослав слова Кроули, пытаясь разговаривать с Фридой на понятном ей языке. — Зачем вы это делаете, Иштар?

Она осторожно пятилась по хрусткому сору, не сводя с Погодина черных глаз. Момент был упущен. На эффект неожиданности рассчитывать уже не приходилось, а по-другому с Мирославом ей не справиться, это очевидно. Даже застав его врасплох, она умудрилась промахнуться, слишком уж он высок. В нем было почти два метра роста, поэтому Фрида и не смогла рассечь сонную артерию с первого выпада. Лезвие скользнуло по касательной, разрезав кожу из-за уха к ключице. Ей необходимо срочно понять, как действовать дальше — оставить дело незаконченным она не могла.

— Есть ассирийская легенда о женщине с рыбой и еще легенда о Еве и Змее… — медленно и тихо заговорила Фрида. Ее низкий голос снова напомнил Погодину стелящийся по земле туман, как тогда, когда она присягала на верность «Телеме». — Ведь Каин был дитя Евы и Змея, а не Евы и Адама, и поэтому, когда он покончил со своим братом (первым убийцей, приносившим живых существ в жертву своему демону), Каин получил начертание на чело его. Это «начертание Зверя», о котором говорится в Апокалипсисе, и знак Посвящения… Пролитие крови необходимо, ибо Бог не слышал детей Евы, пока кровь не пролилась… — продолжала она, отступая все дальше в темноту.

«Она цитирует фрагмент описания карты «Влюбленные» из «Книги Тота», — понял Мирослав. Тем временем даже тусклый вечерний свет перестал проникать внутрь полуразрушенного долгостроя сквозь фрагментарную крышу и разномастные дыры в стенах, в сумерках походившие на искаженные судорогой вопящие рты. Отходя от Погодина, Фрида сливалась с тьмой, и лишь по звукам ее дурманящего голоса и едва различимому хрусту под подошвами Мирослав угадывал траекторию ее движения.

То, что случилось здесь, стало для Мирослава шокирующим откровением. Он был растерян и не мог собраться с мыслями. Она, Иштар — женщина, о которой он грезил, чья хрупкость позвонков вызывала в нем трепет, — являлась серийной убийцей, чуть было не лишившей жизни его самого. Для осознания этого факта Мирославу требовалось время, которым в данных обстоятельствах он не располагал.

Помимо прочего, он в принципе не мог вообразить себе схватку с женщиной, совершенно не представляя, как можно применить к ней силу. Различные удары, приемы и захваты, которыми он владел, казались невозможными и нелепыми, когда перед тобой не равный партнер, а девушка, чей силуэт, вдобавок ко всему, напоминает фигуру субтильного подростка. Но может ли он позволить ей скрыться, убежать, раствориться в ночной мгле, такой родственной ее собственной природе?

Дождь усиливался. Свозь прорехи в подобии крыши на Мирослава падали холодные капли, стекая по лицу и волосам, скользя за шиворот. Он уже порядком вымок, но совершенно не замечал этого. Наконец Погодин сдвинулся с места, сделав маленький нерешительный шаг. Под ногой заскрипел мусор, и гипнотический голос Иштар, которым она размеренно цитировала оккультные тексты, будто баюкая мрак, сразу умолк. Похоже, активность со стороны Погодина не вписывалась в ее планы.