Роза и меч

Путь на вершину Монте-Джове пролегал сначала вдоль побережья, потом по полого поднимающейся серпантинной дороге с громадными кактусами по обочинам. Они проехали виноградники и тенистую каштановую рощицу. Во время скачки они лишь мимолетно переглядывались и не обменялись ни единым словом.

Опустив голову и напрягши шею, вороной преодолевал последний крутой косогор перед вершиной. Деревья стали реже, и вот перед ней открылось широкое зеленое плато на вершине горы. Каролина была буквально ослеплена: яркий свет, небо и море. Наполеон, соскочив с лошади первым, помог ей слезть на землю. Каролина опустилась на мягкую траву.

– Здесь я сидел, смотрел и ждал, – произнес Наполеон, стоя рядом. – Уж не знаю, сколько раз, – он обнял ее.

Она положила голову ему на плечо, и в этот момент поняла, что с той ночи в Невере между ними не прозошло ничего отчуждающего. Время не разделило их, а лишь сблизило.

– Я остановлю все часы и отменю все календари, – тихо проговорил он.

– Как ты узнал, где я? – спросила Каролина.

– От одного англичанина. Чистая случайность, что я вообще принял его. Меня посещает так много людей, что я сам себе иногда кажусь цирковым аттракционом. Но от этого английского профессора невозможно было отделаться. От него я и узнал, что произошло. Это было два с лишним месяца тому назад. С тех пор мои корабли искали тебя.

Каролина чувствовала, что его мучают вопросы, которые он хочет и боится ей задавать.

– Я знала, что ты меня ищешь. И знала, что найдешь.

– Я награжу капитана Падеревского. Он прекрасно провел налет на пиратов.

Она вдруг опять зримо увидела все перед собой. Расстрелянный корабль, плавающие в воде трупы, барахтающиеся люди, по которым стреляют. И корсара, умирающего на палубе.

– Что с тобой? – услышала она голос Наполеона. – Что-нибудь не так?

Она сидела с опущенной головой.

– Твой Падеревский затопил корабль, на мачте которого реял белый флаг, – проговорила она. – Этот корсар симпатизировал тебе. Когда он, раненый, умирал, я узнала, что он и другие корсары хотели тебе помочь и собирались предоставить свои корабли, чтобы завоевать обратно Францию. – Наполеон не отвечал и лишь невидящим взором смотрел на море. Каролина могла только догадываться, что происходит в его душе. – Корсары владеют каким-то секретным документом о том, что англичане что-то замышляют против тебя.

Черты Наполеона разгладились.

– Англичане двадцать лет что-то против меня замышляют, – со смехом произнес он. – В последний раз было даже известно, что я ими отравлен.

– Поверь мне, – взмолилась Каролина, – на этот раз все серьезно. Они что-то планируют против тебя. Они…

Он ласково закрыл ей рот ладонью.

– На этот раз дело действительно серьезно, – улыбнулся он. – Я должен потрогать тебя, чтобы убедиться, что не грежу.

– У них в руках секретный документ, – хотела все-таки продолжить она, но забыла, что собиралась сказать.

Сейчас она ощущала только его близость. Он взял ее лицо в свои руки и посмотрел на нее долгим внимательным взглядом. В нем была бесконечная нежность – нежность мужчины, осознавшего, что счастье всегда дается лишь взаймы.

– Сейчас все хорошо. И уже ничто не важно, раз ты здесь. Не бойся! – Он перешел почти на шепот. – Я люблю тебя. – И крепко прижал ее к себе.

Карета катилась вниз по склону, вдоль пропыленных кактусов, к Порто-Феррайо. Перед Каролиной открывался город с ослепительно белыми домами. Пять дней назад она верхом проделала этот путь с Наполеоном в противоположном направлении. Пять дней и пять ночей. Они показались ей сном, с которым не хотелось расставаться. Бату правил лошадьми. По ее просьбе он побывал у Омара, сообщил о гибели корсара и сказал, что Каролина хочет встретиться. Утром та самая таинственная Филомена прислала весточку: Омар, Великий корсар, ожидает ее.

Вилла была пустынна. Филомена встретила ее в холле и, не говоря ни слова, пошла впереди. По ажурной винтовой лестнице они поднялись наверх. Филомена, седовласая статная женщина с непроницаемым лицом сфинкса, открыла дверь в комнату и отодвинула в сторону тяжелую бархатную портьеру. В небольшой комнате у узкого оконца, спиной к двери, стоял мужчина. Еще не видя его лица, Каролина поняла, что он ей не друг.

Резким движением, взрывающим тесное пространство, Великий корсар повернулся к ней. Каролина увидела отважного мавра, на лице которого бушевали мрачные страсти. Широкие губы кривились от глубокого презрения к ней. Он стоял, прислонившись к деревянной обшивке стены, скрестив ноги; под одеждой угадывалось гибкое стальное тело. Взгляд, полный враждебности, пронзал ее.

– Итак, чего ты хочешь?

«Наверное, ужасно иметь врагом такого человека», – подумала Каролина, однако выдержала его взгляд.

– Я хочу знать, что замышляют англичане против императора.

– Норман не сказал тебе этого?

– Зачем бы я тогда была здесь? Перед смертью он лишь успел сказать мне, что я должна прийти сюда.

– Хорошо, ты выполнила его пожелание и можешь уходить.

Каролина чуть не задохнулась от ярости.

– Я уйду после того, как вы все скажете.

– Что?! Ты думаешь, можешь вертеть каждым мужчиной, как Норманом?