Роза, цветок для чародея.

– Не ожидала от тебя такого, Розалинда, – тетушка посмотрела на меня холодно и полная достоинства. – Хорошо, я больше ни одного таллера не попрошу. Заботилась о тебе и вот получила!

Женщина моментально надулась, все перевернув и впав в жертву, полную обид. Я подавила вдох. Эту роль я хорошо знала. Через некоторое время, я почувствую себя виноватой и буду просить прощения, не забыв прикупить ей новый моток пряжи, чтобы мы наконец помирились.

– Ты поедешь со мной ее искать?

– На самом деле, в этом нет нужды, Розалинда, – спокойный тон женщины меня еще больше добивал. – Нас оповестили.

Напружинившись еще больше, я положила левую руку на кулон. От моего внутреннего бешенства камни стали горячими.

– Нас?

– Прислали известие из отдела правового порядка города. Ее задержали за девиантное поведение, аморальность и за риск угрозы окружающих. Белла, разнервничалась и бросила пустую бутылку от вайни в прохожего, изначально повздорив с ним. Благо, он не пострадал. Твоя матушка была всегда подслеповата. – Констанция на миг замолчала, – попросили забрать ее сегодня, дабы не выросли пенни за штраф.

– Штраф? – переспросила я, прекрасно понимая, что тетка меня добьет.

– Сказали, последнее предупреждение. Если ее снова поймают в таком виде, отдадут в исправительный дом, а ты знаешь какие они на Геле. Она вряд ли, оттуда вернется живой.

– Какая же сумма штрафа, Кони?

– Две тысячи таллеров, – отчеканила тетушка ровным голосом, будто говорила о какой-то незначительной сумме. Женщина хлопнула глазами, продолжая смотреть на меня.

Я же, просто прилипла к полу. Эти деньги, были огромны для меня.

Да, я владела некой суммой сбережений, откладывая по возможности, каждый таллер. Я как нормальный человек мечтала о лучшем будущем, о своем жилье в красивом квартале с живописными видами и террасой.

Отдать эти две тысячи, означало для меня, откатиться на двадцать шагов назад.

– Мы должны ее вытащить оттуда, – продолжила давить тетушка, пожевав губу. – Не стоит терять время.

Я прищурилась, готовая только одним взглядом приструнить женщину.

– Ты уверена, что у меня есть такая сумма?

Констанция откашлялась, стараясь показывать мне свое полное спокойствие.

– Ты говорила, что есть некая сумма сбережений.

Не став больше слушать, я влетела в свою комнату, чуть не сбив Люси на пути. Андроид закряхтел, удерживаясь на боку.

– Я поеду с тобой, – произнесла Люси. – Я умею вести беседы с правозащитниками.

На реплику я не ответила. Подумала, что если буду продолжать участвовать в этом бесполезном разговоре, меня разорвет.

– Останься с Кони и оплатите лучше жилье, пока нас не выставили на улицу, со всем этим складом ниток и вязаных вещей.

– Ты злишься, – подытожил андроид. Люси своими электронными мозгами, не понимала, что иногда лучше молчать.

Я вытащила из укромного места шкатулку, которую прятала от матери, в небольшой нише в полу и отсчитала положенную сумму денег. Осталось чуть меньше половины.

Громко хлопнув крышку шкатулки, я вышла из дома, больше не сказав ни слова.

Ехала молча, кипя от гнева и кусала губы, пока не доехала до отделения правопорядка столицы.

Он представлял собой здание из стекла, бетона и зеркал, подсвеченное малиново-голубым освещением. Это освещение, явно было чародейской защитой, на случай нападения или желания кого-нибудь сбежать.

Зайдя внутрь, я приложила наручный идентификатор к дисплею, который сразу же отобразил мои личные данные.

Андроид проводил меня в сторону кабинок с оплатами, после того как я сообщила, что пришла за Изабеллой Тревиль.

Информация о ней была сразу же проверена и передана в нужный отдел, где трудились такие же андроиды.

Отдав деньги, мне вручили талон.

На самом деле, я надеялась, что смогу поговорить с ведущим дело комиссаром, но отделы мелких преступлений автоматизировали так, что разговаривать я могла только с машинами, запрограммированными на определенные действия и ответы.

Подойдя к другому андроиду и отдав талон, я стала ожидать мать в специально-отведенном закутке.

Осев на неудобном металлическом стуле, я вдруг осознала, что жутко устала, не только физически, но и морально.

Пока сновали андроиды из стороны в сторону, выполняя отработанную до мелочей работу, я теребила ремешок идентификатора, вымученно подсчитывая оставшиеся суммы на электронном счету.

Наконец, моя драгоценная мать появилась в поле моего зрения. Женщина, покачиваясь тащила за собой тяжелый протез, оглядываясь по сторонам, пока не увидела меня.

Ее взгляд выдал в ней, не только раздражение с испугом, но еще и сожаление. На последнее, я не собиралась обращать внимание, так как страшно злилась. При этом, внешний вид женщины, заставил мое сердце сжаться от массы сожалений. Мне было больно наблюдать, как мой самый близкий человек медленно катиться в пропасть.

Мы вышли молча. Я помогла ей, придерживая за локоть дотащиться до летокара.

Летающий агрегат быстро завелся, и я медленно покатила по улице, за несколькими другими летокарами.