Рождение

Гибрид кивнул и затянул во весь голос плавную мелодию, полную трелей и непривычных переливов. В исполнении его глубокого уверенного тенора звуки зачаровали слушателя. Опустив длинные ресницы, певец полностью вкладывается в песню. Это поглощает его и позволяет немного отвлечься от обычных фаталистичных рассуждений. Словно бы всею своей избитой душой переживает историю одинокого странника, шедшего вдоль берега Даиньского озера в поисках своей мечты… Силион, проходившая мимо, остановилась. Она много раз слышала данную старинную балладу, однако впервые кто-то смог сделать историю настолько проникновенной. Оказавшийся поблизости Миатс изумлённо покосился в сторону учителя грамоты и подсел ближе. Прежде культура чужого народа, лишившего свободы вольнолюбивого Боира ещё в молодости, вызывала лишь отвращение. Сейчас же, из-за увлечённого исполнителя, кузнец заинтересовался. А вскоре стал тихонечко подсвистывать. Шоу зажмурился, стараясь представить себе поведанное в нотах. И сам не заметил, как провалился в глубокий сон.

* * *

Проснуться полностью бывший падший не успел. Только осознал, как чьи-то пальцы впились в волосы на затылке и приподняли ему голову. Поспешил разлепить веки и изобразить подобострастную улыбку. Успел разобрать лишь, что провинился, проспав момент пробуждения клиента и надо срочно как-то задобрить его, пока не наказали. Глаза никак не фокусируются после столь резкого пробуждения. А мысли скачут обезумевшим стадом, так и не собираясь в стройный ряд.

— А я слышал, что петь можешь хорошо… А танцевать умеешь? — пьяно выпалил Нартис, наклоняясь впритык. Ночь у него прошла довольно бурно. На болотах такое было недопустимо из-за строгого руководителя, а здесь показалось вполне возможным.

— Да, господин. Конечно, — подавить зевоту чудовищно непросто. Ох, как непросто! Следует отвернуться, ведь не эстетично… Да и неудивительно — Солнце ещё даже не успело вынырнуть из-за горизонта, хотя воздух уже и пронизывают серо-розовые лучи рассвета.

— Станцуй для меня! А? — развязно потребовал мучитель, стараясь говорить негромко. Однако в тишине даже шёпот становится оглушающим. Рядом зашевелились люди.

— Мне раздеться? — привычное уточнение споткнулось о полное проявление реальности сквозь рассыпавшийся сон — гибрид наконец осознал происходящее и поражённо узнал склонившегося над собой человека. Воин ошалел от предложения, сощурился и криво ухмыльнулся:

— Тебе и впрямь всё равно: с девкой или с парнем, с григстанином или с человеком?.. Жуть… Слушай, а, если я тебе обувь мне вылизать прикажу, то ты тоже выполнишь?

Лаури осознал, насколько плачевно слаб, не смея противиться чистокровному, но… Где-то на самых задворках его жалкого восприятия самого себя пробудилось некое подобие гордости. Захотелось вырваться и завопить из-за желания избавиться от оскорбления. Только вот… Мешать свободным… Побьют, наверное… Ведь, как бы и что бы здесь ни говорили, однако же вот прямо перед ним свидетельство: никогда григстанской игрушке не стать равным с вольными. Рассуждения лихорадочно несутся в мозгу в поисках спасения. Неужели же его и впрямь заставят настолько унижаться? Прежде колебания уже расценивались бы за ослушание, а потому не посмел бы медлить. Но почему-то никак не может осилить правильный ответ. Что-то мешает покориться и сразу же приступить к выполнению пожелания вышестоящего по собственному пониманию творения.

Пока эти двое созерцали друг друга, рядом взвился услышавший всё Боир. Впервые в жизни он имеет шанс остановить моральное уничтожение одного из самых растоптанных существ на материке. Прожив столько лет в роли бесправного раба, на своей шкуре слишком хорошо опробовать успел вкус чужой жестокости. Шоу заворочался и сел, пытаясь разобраться в представшем зрелище.

— Отпусти его! — взревел кузнец, подлетая впритык к пьяному. Нартис злорадно хохотнул и глумливо выдал:

— Что-то ты очень долго, видать, у григстанов в рабах прожил… Красивый паренёк? Понравился на их манер? Я думал — врут про тебя! А оно вон как, значит… Тяжко без нежности?

От скабрезного намёка не так давно освобождённый слуга буквально застыл, словно от пощёчины, а оппонент рассмеялся ему в побагровевшее от ярости лицо. Алкоголь придал смелости, которой давеча не наблюдалось. И тут, заметив, что вот-вот «подарок Сиото» постарается в порыве гнева наброситься на неадекватного насмешника с кулаками, вмешался Гаур. Он приблизился той кошачьей походкой, какой обычно перемещается либо на поле боя, либо при тренировках. При появлении земляка Нартис заметно напрягся.

— Пьян? А что я говорил тебе на сей счёт? — напомнил Тиннарис мягко.

— Мы же теперь не тебе подчиняемся… Какая разница! — постарался огрызнуться Шиви, но опасения сделали интонацию почти заискивающей.

— Я по-прежнему остаюсь твоим учителем. Оружие на землю! — спокойно велел Беловолосый Крушитель.

— Но…