Рождение и гибель цивилизаций

Автору, при его очень напряженном отношении к театру, было непросто предрекать наступление театральных времен. Однако реальность превыше всего. Подъем в горячо любимом кино когда еще будет. Театральная же жизнь вовсю бурлила уже и в 1995 году, когда писалась статья, и позже забурлила еще сильнее.

И все-таки невозможно дважды войти в одну реку В темные времена Третьей России театр был принципиально важен для резкой активизации светской культуры. Сейчас театр отрабатывает локальное освобождение от былых оков совдепии и вряд ли слишком занят рождением новых культурных пространств. Впрочем, и тогда театральный бум дал неожиданный поворот, породив не великих драматургов, а великих поэтов и писателей.

Что касается театральных эффектов нашего времени, то они нужны всего лишь для того, чтобы привлечь к нам внимание всего мира. Смысл очень прост: пусть мы станем центром всеобщего внимания, и уж тогда мир обязательно услышит нас, когда нам наконец-то будет что сказать. Пока же нам сказать нечего и, видимо, не скоро появится, если ссылаться на аналогию все с той же Третьей Россией. Страшно, ей-богу, читать все эти списки «великих» деятелей культуры на фоне того фантастического величия, каковое возникнет при Александре I и особенно при Николае I. Неужели и мы будем так же убого выглядеть на фоне титанов новорусской культуры середины XXI века? Увы, все больше доказательств того, что именно так оно и будет. Впрочем, вся прелесть логической фазы не в реализации, а в замахе. Поэтому наше дело — орать о своем величии. Глядишь, внуки действительно будут великими.

Недоумение читателя вновь могут вызвать ссылки на новаторскую идеологию в первой фазе будущего российского западного цикла. Надо потерпеть, все разъяснит глава «Романтики времени». Что касается неуместности сравнения блестящих екатерининских времен и убогих наших, то не все так просто. Во-первых, блестящими екатерининские времена были не для всех, а лишь для высшего класса. Достаточно упомянуть лишь пугачевское восстание. В наши «убогие» времена высший класс, хотя бы те же директора, кажется, живет достаточно красиво, хотя и не торопится напоминать об этом всему миру. Общегосударственного богатства, кстати, при Екатерине II также не было. Во-вторых, наши представления о победах государства скорее лежат в плоскости XVIII века, чем XXI. Мы по-прежнему ждем побед военных, величия в мощности вооружения и прочей белиберде и еще не в состоянии встать на позиции экологического мышления XXI века, когда наши остановленные заводы оборонного комплекса будут казаться первыми ростками будущего экологического процветания Земли.

Гораздо важнее уловить единое с Екатериной II ощущение свободы, любви к книге, любви к интеллекту, любви к красивым вещам, а не к пушкам, ядрам, ракетам, ружьям и т. д. В конце концов вся история мира — это история войн. И если именно мы начинаем сейчас историю отвращения к войнам, то это чудо не меньшее, чем переход Суворова через Альпы.

А теперь попробуем восполнить пробел 1995 года, отсутствие данных по театральным режиссерам современной России. (Данные взяты из справочника «Кто есть кто в России», М., 1997.)

Результаты статистического исследования превзошли все ожидания. Все-таки отбор тех или иных режиссеров казался мне, человеку далекому от театра, слишком субъективным делом. Впрочем, судите сами.

Лидер 12-летия Петух, столь часто упрекаемый в инфантильности и недееспособности, занял безоговорочное первое место — 12 фамилий, среди которых самые-самые. Далее, как и полагается, два других логических знака — Бык и Змея. Змея немного впереди: Юрий Любимов, Николай Губенко, Кама Гинкас, Алексей Бородин, Светлана Врагова («Модернъ»), Бык представлен не менее известными именами: Иван Бобылев, Евгений Лазарев, Марк Розовский, Павел Хомский, Илья Эпельбаум. Дальнейший порядок знаков не слишком важен, тем более что имена не слишком громкие, а иногда и знаковая принадлежность не очевидна. Среди середняков Кабан и Обезьяна (по 4). В аутсайдерах все остальные (по 2). Хуже всего с Козой (1) и Драконом (0). Таким образом, идея о достаточно жесткой связи между стихией театра и логической стихией подтвердилась достаточно наглядно. Абсолютное же лидерство Петуха доказывает, что нет и не может быть причин, которые помешали бы открытым знакам в имперском ритме осуществлять свою святую миссию.

Казалось бы, обнаруживается мощное противоречие в теории, ибо центральным знаком в драматургии остается Крыса (пересечение мистицизма и драматичности). Петух же даже не входит в обойму вторых. Среди вторых в драматургии Дракон и Обезьяна (мистицизм), Змея и Коза (драматизм), Лошадь (сочувствие как мистицизму, так и драматизму). Более того, Петух вместе с Кабаном — явные аутсайдеры списка драматургов. Однако ставить на один уровень саму драматургию и пути ее раскрытия не уместно. Ведь не требуем же мы одинаковости от тех, кто командует войсками, и тех, кто затевает войны.