Рождение разума. Загадки нашего сознания

Магнитоэнцефалография (МЭГ): образ экспонируется на магнитно-резонансное отображение мозга пациента, у которого была ампутирована правая рука выше локтя.

Мозг рассматривается сверху. Правое полушарие показывает нормальную активацию корковых областей правой рухи (закрашено), лица (черная зона) и плеча (белая зона) в соответствии с картой Пенфилда. В левом полушарии нет активации, относящейся к правой отсутствующей рука, но теперь на згу область распространяется активность, идущая от лица и плеча

Чтобы напрямую проверить наши гипотезы «преобразования карты» и «перекреста проводов», мы использовали технику магнитоэнцефалографии, или МЭГ. Она показывает, какая часть мозга активируется при тактильном раздражении различных частей тела. Достаточно достоверно мы обнаружили, что у Виктора да и других пациентов с ампутированными конечностями) касание лица активирует не только область лица в мозгу, но также район руки в соответствии с картой Пенфилда (см. рис. 1.6). Это сильно отличается от картины, которую можно видеть у здорового мозга, — в данном случае касание лица активирует только лицевую область коры.

Здесь в мозгу Виктора с очевидностью наблюдается определенный «перекрест проводов», и это важно, потому что позволяет нам соотносить эти изменения в анатомии мозга и в сенсорных картах мозга с феноменологией. Эта связь между физиологией и психологией является одной из важнейших задач когнитивной неврологии³

Это открытие, как и синдром Капгра, имеет более широкий смысл. Всем студентам — медикам непременно внушают, что связи в мозгу закладываются на эмбриональной стадии или в младенчестве, и как только они сформированы, ничто не может изменить их в зрелом возрасте. Именно поэтому, когда нервная система получает повреждение, например в результате инсульта, восстановления функции почти не бывает. И поэтому‑то, в свою очередь, неврологические расстройства, к сожалению, так трудно лечить… по крайней мере, нас учили именно так. То, что я увидел, полностью противоречит этому подходу и предполагает обладание даже взрослым мозгом колоссальной пластичностью и податливостью, что можно продемонстрировать в пятиминутном эксперименте с пациентом, перенесшим ампутацию конечности.

Пока еще неясно, каким образом эту «пластичность» и карту тела можно «обуздать» в клинике, но я приведу другой пример чтобы показать, какое клиническое применение могут иметь некоторые из этих идей. Отдельные пациенты могут «двигать» своей фантомной рукой: по их словам, при расставании рука «делает прощальный взмах» или «жмет руку» при встрече⁴. Однако у многих других пациентов фантомная рука чувствует «парализованность», «онемение», «окаменение» или «не может сдвинуться ни на дюйм». Часто она испытывает болезненные непроизвольные сжимающие судороги или замирает в неудобной болезненной позе, которую пациент не может изменить. Мы обнаружили, что у некоторых из этих людей нарушения нервной системы наблюдались и до ампутации, например, рука была парализована или находилась в гипсе. В результате после ампутации пациент оказывается с «парализованной» фантомной рукой, как если бы паралич передавался фантому. Возможно, это произошло тогда, когда рука была целой, но парализованной а мозг, подавая руке команду «двигайся», получал визуальный ответ: «нет, она не может сдвинуться». Каким‑то образом эта обратная связь оказывается отпечатанной на схеме теменной доли или где‑то еще в мозгу. (Это явление мы называем «заученный паралич».)