Рождение страйсера ’Эрден’ (СИ)

Его тело быстро увеличилось в размере и покрылось шерстью. Уворачиваясь от обломков он с огромной скоростью рвану вперёд, разнося преграждающие ему путь стены. Сделав несколько больших прыжков, он вместе с девушками оказался снаружи здания. Через долю секунды рядом с ними появилась обмотанная лианами Сая. Здание продолжало обрушаться.

— Уходим отсюда, — сказала Сая. — До зачистки осталось меньше минуты, а тут нас всё ещё может задеть.

Глава 22 Дом

Рин стоял в холле обычной городской больницы. Всё его тело и руки были в крови. В крови молодой девушки, которую он держал на руках. Он медленно шёл по коридору, оставляя за собой ярко-алый, кровавый след. Каждый шаг давался ему всё тяжелее, тело будто было наполнено свинцом, а девушка, казалось, с каждым сделанным им шагом, прибавляла в весе.

— «Помогите», — крутилось у него в голове. — «Помогите ей

», — он уже готов был кричать, но сил на крик не оставалось.

Мимо Рина проходили люди, врачи в белых халатах, медсёстры, кого-то везли на каталке. Но казалось, никто не замечает его. Из последних сил он сделал ещё один шаг и упал, девушка выпала из его рук, и на неё тут же обратили внимание. Подбежавшая медсестра сразу позвала на помощь. В собравшейся толпе Рин услышал удивлённые возгласы:

— Откуда она здесь?

— Кто она?

— Как сюда попала в таком состоянии, и что с ней случилось?

Девушку тут же положили на каталку и повезли в операционную. Рин с трудом поднялся на ноги и медленно пошёл за ними. Никто не пытался остановить его, никто вообще не замечал его присутствия. Он молча вошёл в операционную и устроился в углу на полу.

Её оперировали и зашивали несколько часов. В конце операции врач со вздохом сказал:

— Ещё немного и её было уже не спасти, это чудо, что мы успели.

Рин тоже вздохнул с облегчением. Он посмотрел на свои окровавленные руки.

— «Значит всё не напрасно», — с улыбкой сказал он сам себе.

Поднявшись, он пошёл в сторону выхода. Ноги всё ещё были тяжелыми, и каждый шаг давался с большим трудом, но он всё же вышел из больницы. На улице была ночь, шёл дождь, в воздухе витал аромат цветущих гортензий, росшей около больницы, а из ближайших кустов доносился скрежет цикад.

«Жарко. Будто в Токио уже середина лета, — подумал Рин и в этот момент на глаза ему попалась ежедневная газета, лежащая на стойке, на входе в больницу.

Газета была датирована июлем две тысячи двенадцатого года.

— Как же так? — удивился Рин. — Ведь в день, когда Риса меня забрала, была зима. Точно помню, был декабрь две тысячи одиннадцатого, и в Токио во всю царило рождественское безумие».

Рин ещё раз взглянул на газету, а затем на гортензию:

«Получается, прошло полгода! — подумал он, однако его разум никак не хотел принимать этот факт. – Полгода? Неужели я так долго отсутствовал, но ведь на корабле я пробыл не больше недели. Что за чертовщина творится?».

Несколько минут он стоял под дождём, перебирая в голове идеи, куда могли деться полгода его жизни, пока мысли совсем не запутались. Поняв, что найти ответ ему всё-равно не удастся, он просто отбросил все мысли об этом и, подняв глаза к небу, с наслаждением подставил лицо дождю, ощущая его бодрящую свежесть.

Дождь смывал всю кровь и грязь, которые ещё оставались на его руках и костюме, при этом сам костюм не намокал, он отталкивал от себя всю жидкость, даже кровь девушки не оставила на нём ни следа. Постояв так несколько минут, он направился омываемый дождём, по знакомой дороге, в сторону своей квартиры.

Подойдя к дому, он увидел объявление о продаже квартиры. Возможно, он бы не обратил на него внимания, вот только номер в объявление совпадал с номером квартиры, которую он снимал. Рин удивился. Поднявшись по лестнице, он толкнул дверь ведущую в квартиру, которую считал своим домом. Она оказалась не заперта и сразу открылась. Маленькая комната, которая служила ему надёжной защитой от окружающего мира последние пять лет, была абсолютно пуста, а на изрядно заросшем пылью полу виднелись следы.

— Пусто,…Что это всё значит? — удивился Рин.

В этот момент он услышал чьи-то шаги. Дверь за спиной тихонечко скрипнула, и в квартиру просочился слабый свет ручного фонарика.

«Это ещё кто?», — подумал он.

В комнате показалось несколько ребят на вид лет двенадцати. Рин тихонечко стоял у стенки, не двигаясь, пока они медленно шли по его комнате.

— Да точно вам говорю, квартира проклята! — сказал один из них. — Её бывший хозяин покончил с собой. Говорят, он сделал это прямо в квартире, и тело пролежало здесь несколько месяцев. А когда её открыли отсюда шёл ужасный запах.