Рождение страйсера "Эрден" (СИ)

— Успокойся Риса, ты же видишь его состояние, — вступились за него Алиса, а затем обратилась к Рину: — Послушай, неужели ты думаешь, что мы не хотим ей помочь? Конечно хотим! Но при всём нашем желании, мы всё равно ничем не можем ей помочь. Мы ведь не врачи, и не спасатели. Всё, что мы можем это предотвращать такие происшествия.

— Но ведь мы можем отвести её в больницу… — начал Рин, но Алиса отрицательно покачала головой.

— Не можем, ведь в этом мире она как инопланетянин, поэтому в местной больнице её точно не примут. А если бы и приняли, то врят ли смогли бы помочь. Ведь её организм скорее всего устроен и функционирует по другим законам, отличным от законов этого мира.

— Значит нужно отнести её в больницу в её мире.

Но Алиса вновь отрицательно покачала головой.

— Это не возможно, — произнесла она, печально опустив голову.

— Но почему? — не сдавался Рин.

— Да потому, что так нельзя! — не выдержала Риса.

Рин злобно посмотрел на неё. Его кулаки сжались, а в глазах читались искорки зарождающегося гнева.

— Как и сказала Риса, мы и правда ничем не можем ей помочь, — попыталась успокоить его Алиса.

— Мы даже не вправе убить её, облегчив тем самым её страдания, — добавила Сая. — И нам, правда, пора уходить, наше время уже на исходе. Совсем скоро здесь всё будет зачищено, у нас осталось меньше четырёх минут, чтобы убраться отсюда.

— Через четыре минуты экран сотрёт всё инородное из этого места. Всё, что появилось здесь из других миров. Эта женщина просто исчезнет, вместе со всем остальным ужасом, что здесь сейчас творится. А если мы не поторопимся, то он сотрёт и нас. Поэтому, пожалуйста, оставь её, и пойдём отсюда. А когда вернёмся, мы обязательно обсудим всё это более спокойно на корабле.

Рин не ответил. Он, молча, поднялся на ноги с женщиной на руках. Его глаза засветились неестественным, голубым светом, а всё помещение вдруг стало сильно трясти.

— Какого чёрта ты делаешь?! — закричала Риса. — Тут сейчас всё обрушится, сейчас же перестань!

Все остальные с ужасом смотрели на него, не зная как быть.

Рин бросил на них осуждающий взгляд, и за его спиной открылся большой голубой портал.

— Я всё понял, — равнодушно произнёс он, шагнув в портал, и скрылся в нём.

Риса рванула за ним, но портал тут же закрылся. А всё вокруг стало обрушаться от сильной тряски.

«Что он натворил?» — подумала Риса и тут же почувствовала, как Луи схватил её за руку, другой рукой он держал Алису.

Его тело быстро увеличилось в размере и покрылось шерстью. Уворачиваясь от обломков он с огромной скоростью рвану вперёд, разнося преграждающие ему путь стены. Сделав несколько больших прыжков, он вместе с девушками оказался снаружи здания. Через долю секунды рядом с ними появилась обмотанная лианами Сая. Здание продолжало обрушаться.

— Уходим отсюда, — сказала Сая. — До зачистки осталось меньше минуты, а тут нас всё ещё может задеть.

Глава 22 Дом

Рин стоял в холле обычной городской больницы. Всё его тело и руки были в крови. В крови молодой девушки, которую он держал на руках. Он медленно шёл по коридору, оставляя за собой ярко-алый, кровавый след. Каждый шаг давался ему всё тяжелее, тело будто было наполнено свинцом, а девушка, казалось, с каждым сделанным им шагом, прибавляла в весе.

— «Помогите», — крутилось у него в голове. — «Помогите ей», — он уже готов был кричать, но сил на крик не оставалось.

Мимо Рина проходили люди, врачи в белых халатах, медсёстры, кого-то везли на каталке. Но казалось, никто не замечает его. Из последних сил он сделал ещё один шаг и упал, девушка выпала из его рук, и на неё тут же обратили внимание. Подбежавшая медсестра сразу позвала на помощь. В собравшейся толпе Рин услышал удивлённые возгласы:

— Откуда она здесь?

— Кто она?

— Как сюда попала в таком состоянии, и что с ней случилось?

Девушку тут же положили на каталку и повезли в операционную. Рин с трудом поднялся на ноги и медленно пошёл за ними. Никто не пытался остановить его, никто вообще не замечал его присутствия. Он молча вошёл в операционную и устроился в углу на полу.

Её оперировали и зашивали несколько часов. В конце операции врач со вздохом сказал:

— Ещё немного и её было уже не спасти, это чудо, что мы успели.

Рин тоже вздохнул с облегчением. Он посмотрел на свои окровавленные руки.

— «Значит всё не напрасно», — с улыбкой сказал он сам себе.

Поднявшись, он пошёл в сторону выхода. Ноги всё ещё были тяжелыми, и каждый шаг давался с большим трудом, но он всё же вышел из больницы. На улице была ночь, шёл дождь, в воздухе витал аромат цветущих гортензий, росшей около больницы, а из ближайших кустов доносился скрежет цикад.

«Жарко. Будто в Токио уже середина лета, — подумал Рин и в этот момент на глаза ему попалась ежедневная газета, лежащая на стойке, на входе в больницу.

Газета была датирована июлем две тысячи двенадцатого года.

— Как же так? — удивился Рин. — Ведь в день, когда Риса меня забрала, была зима. Точно помню, был декабрь две тысячи одиннадцатого, и в Токио во всю царило рождественское безумие».

Рин ещё раз взглянул на газету, а затем на гортензию: