Рождение сверхдержавы: 1945-1953 гг.

Не удивительно, что на выборах в октябре 1946 г. победу одержали коммунисты, получив 277 мандатов, в то время как Болгарский Земледельческий Народный Союз — 69, социал-демократы — 9, «Звено» — 8 и радикалы — 1 место. Стремясь развить этот успех, Димитров отказался, по существу, вести диалог с остатками оппозиции. Сталин по этому поводу обеспокоено писал «Позиция Болгарского цека. по вопросу об оппозиции вызывает сомнение. Димитров и др. видимо хотят отказаться от всяких переговоров с представителями оппозиции по вопросу о формировании правительства. Такую установку нельзя признать гибкой и осмотрительной. Конечно следовало бы составить правительство без оппозиции. Но если оппозиция обратится к Отечественному фронту с предложением начать переговоры о составлении коалиционного правительства, было бы опрометчиво со стороны Отечественного фронта отказаться от таких переговоров. Возможно, что оппозиция не обратится с предложением о коалиционном правительстве. В таком случае можно было бы плюнуть на оппозицию, взвалив вину на последнюю.».[51] Для того, чтобы добиться желаемого и при этом не испортить реноме в глазах международной общественности, Сталин предлагал «переговоры. вести так, чтобы заставить оппозицию сорвать переговоры и взвалить всю вину на нее».[52]

Это был поистине ленинский урок 1917 г., когда представителям социалистических партий были предложены заведомо неприемлемые условия вхождения в первое советское правительство, после чего Ленин имел возможность восклицать «Не наша вина, что эсеры и меньшевики ушли. Им предлагали разделить власть. К участию в правительстве мы приглашали всех».[53]«Ни Ленин, ни я, — впоминал позже Троцкий, — не возражали вначале против переговоров о коалиции с меньшевиками и эсерами, при условии прочного большинства за большевиками и признания этими партиями власти Советов, декретов о земле и мире и т. д. Мы не сомневались, что из переговоров ничего не выйдет. Но нужен был предметный урок».[54]

В Северной Корее пошли еще дальше — на ключевые посты в правительстве, армии, полиции были назначены советские корейцы, направленные в «командировку» в КНДР.

Таким образом, вплоть до 1947 г. советское руководство стремилось укрепить свои позиции в восточноевропейских странах через коммунистическое большинство в парламентах и правительствах. Это было необходимо для того, чтобы никто не обвинил СССР в нарушении основополагающих принципов, закрепленных в решениях Ялтинской и Потсдамской конференций — проведении свободных выборов во временно оккупированных европейских странах.

Ситуация изменилась в 1947 г. По признанию современников, «в 1947-м, но никак не в 1945 году, Сталиным был взят курс на преобразования по советскому образцу в странах Восточной Европы».[55]

И главной причиной тому стали события вокруг плана Маршалла. 5 июня 1947 г. госсекретарь США Маршалл выступил в Гарвардском университете с заявлением, в котором заявил о необходимости срочного предоставления экономической помощи европейским государствам для быстрейшей ликвидации последствий второй мировой войны. Однако альтруистичным это заявление выглядело лишь на первый взгляд. За ним скрывался вполне очевидный политический расчет. С одной стороны, США стремились повысить отдачу от своей экономической помощи (к этому времени ее объемы превысили 9 млрд долларов). С другой, при помощи рыночных механизмов предполагалось показать преимущества западной экономической системы. В случае же, если к плану Маршалла присоединятся и восточноевропейские страны (на что также делался расчет), США предполагали значительно ослабить выросшее влияние СССР в этом регионе. Одной из главнейших задач была экономическая интеграция западных районов Германии в общеевропейскую рыночную экономику. Это означало бы ослабление позиций СССР в Германии. Тесное экономическое сотрудничество с США должно было, конечно, «привязать» западноевропейские страны к заокеанскому партнеру и в политическом плане. Наконец, массовые экономические заказы из Европы должны были уберечь экономику США от надвигавшейся депрессии.

К плану Маршалла могли присоединиться любые страны, включая и СССР. 19 июня 1947 г. Англия и Франция выступили с обращением к советскому руководству, в котором одобряли план Маршалла и призывали СССР принять участие в специальном заседании совета министров иностранных дел в Париже 27 июня.

В Москве это приглашение, как и саму идею экономического возрождения Европы при участии США оценили положительно. 21 июня Политбюро одобрило проект ответа правительствам Англии и Франции о созыве СМИД, а 24 июня утвердило делегацию на эту встречу во главе с Молотовым. При отъезде из Москвы помощник Молотова Ветров прямо заявил Судоплатову о том, что «наша политика строится на сотрудничестве с западными союзниками в реализации плана Маршалла, имея в виду прежде всего возрождение разрушенной войной промышленности на Украине, в Белоруссии и в Ленинграде.[56]