Рождение сверхдержавы: 1945-1953 гг.

Еще в марте 1950 г. началась эвакуация населения из приграничной зоны. С апреля начались поставки из СССР танков и другого тяжелого вооружения. 8 июня 1950 г. на железных дорогах КНДР было введено чрезвычайное положение, вызванное необходимостью переброски к демаркационной линии войск и вооружений. 18 июня Генштаб КНДР дал санкцию на проведение массированной разведки с целью обнаружения главных сил армии Южной Кореи. Особое внимание уделялось концентрации южнокорейских войск на сеульском направлении. Наконец, 22 июня 1950 г. был издан оперативный приказ № 1, подписанный командиром 4-й пехотной дивизии, в котором войскам ставилась конкретная задача подготовки к фронтальному наступлению на Сеул. Назван был и срок готовности — 23 июня.[92]

20 июня 1950 г. в 22. 00 в Москву позвонил Штыков и сообщил, что власти КНДР перехватили два часа назад приказ южнокорейского командования, из которого следовало, что южнокорейская армия в 23 часа (по московскому времени) должна начать наступление на север. Посол сообщил, что приказ был передан как открытый, в виду чего «все это дело является подозрительным». Штыков не без оснований полагал, что это могло быть провокацией самой северокорейской стороны. Так или иначе война началась не в тот день.

25 июня 1950 г. МВД КНДР выступило с заявлением по радио, в котором говорилось, что рано утром войска Южной Кореи начали наступление на Северную Корею по всей линии 38-й параллели и углубились в пределы КНДР на 1–2 километра. В связи с этим МВД отдало приказ охранным отрядам «отбить атаки противника».

В тот же день западные средства массовой информации со ссылкой на японское агентство «Киото» сообщили, что в 5 часов утра Вооруженные Силы КНДР начали широкомасштабное наступление по всей линии 38-й параллели. Госдепартамент США потребовал созыва Совета Безопасности ООН. Он собрался в тот же день и предложил сторонам, участвующим в конфликте прекратить боевые действия, отвести войска КНДР на исходные позиции, осуществить международный контроль за соблюдением отвода войск. Советский представитель, имевший право наложить вето на это решение, отказался участвовать в обсуждении корейского вопроса, чем «развязал руки» США.

Наступление Севера было настолько стремительно, что уже через два дня после его начала правительство Юга начало эвакуацию правительственных и административных учреждений из Сеула в Сувон. В тот же день Сеул был окружен, а утром 28 июня взят. Наступление северян продолжалось.

В этих условиях США не исключали применения ядерного оружия. Такая угроза сдерживала СССР от прямого участия в конфликте не только на начальном, но и на последующих этапах его развития. 23 августа 1950 г. министр иностранных дел СССР Вышинский, опасаясь применения ядерного оружия со стороны США, направил Сталину проект международной «Декларации об устранении угрозы новой войны и об укреплении мира и безопасности народов», в котором поставил вопрос о запрещении ядерного оружия и объявлении военными преступниками правительств, которые первыми применят его. Сила политической позиции советского руководства была, безусловно, в том, что советские войска в Корее (за исключением военных советников) отсутствовали. В то же время советским спецслужбам было поручено подготовить серию диверсионных акций на восточном побережье США (взрывы в портах и на кораблях).[93]

Однако США в итоге избрали более эффективную, по существу, беспроигрышную тактику. С одной стороны, они объявили о начале всесторонней помощи южнокорейскому режиму. А с другой, — стали сколачивать единую коалицию государств против КНДР. Для этого был использован мандат ООН. Позитивно было воспринято в мире и обращение правительства США к советскому руководству с предложением начать переговоры об урегулировании кризиса.

Действия советских лидеров были неадекватными. 29 июня Политбюро приняло текст ответа на американские предложения. Не отвечая по существу, оно возлагало всю ответственность за развязывание войны на Южную Корею, акцентировало внимание американской стороны на то, что США, в отличие от СССР, так и не завершили вывод своих войск из Кореи, уход советского представителя с заседания Совета Безопасности по корейскому вопросу объяснялся «чувством солидарности» с Китаем, представитель которого не был допущен на это заседание. Аналогичной была реакция и на обращение британского правительства.

В глазах мировой общественности СССР представал в итоге как страна, сочувствующая и помогающая агрессору. Этим во многом объясняется и массовая политическая и военная поддержка южнокорейскому режиму в борьбе с КНДР. Около 40 стран заявили о желании оказать помощь Южной Корее в борьбе с агрессией. Уже в первые дни Тайвань предложил направить в Корею 3 дивизии. Новая Зеландия — два фрегата. Голландия — свой эсминец «Эверстен». Даже Таиланд направил в Корею партию риса.