Розы во льдах

Ей показалось, что он говорит о Джине так, словно она мертва уже восемнадцать лет, а не восемнадцать месяцев – столь спокойно и отрешенно звучал его голос. В нем слышались нотки светлой тоски, а не горькой утраты при страшных обстоятельствах. Но следовало ли этому удивляться, зная, что он нашел утешение в объятиях Анны? Бет снова почувствовала приступ негодования, ей хотелось, чтобы он ушел. И в то же время его слова заинтересовали ее.

– Почему именно мне следовало родиться в доме моей матери?

В его глазах Бет прочла одновременно и одобрение, и осуждение:

– Тот, кто бросает вызов Торденгорну и Дому у Черного Залива, был бы хорошим компаньоном для вашего деда, деспотичного патриарха Холстейнгаарда.

Пауль вышел. Если бы он не закрыл за собой дверь, она не удержалась и сама захлопнула бы ее. Он заставил ее почувствовать себя воинственной амазонкой и принял ее независимость как должное, словно не допускал и мысли о том, что Бет могла, как и любая женщина, быть слабой и беззащитной.

Жизнь в старом доме потекла, как прежде. Пришел плотник, затянул болты в дверцах шкафа и, с силой захлопнув их, заверил, что больше они открываться не будут. Бет навестила фру Сандвиг; женщина поправлялась медленно. Бет спросила, почему тогда она не пошла той дорогой, которой ходила всегда. Женщина сказала, что почувствовала себя плохо и решила обратиться за помощью в Нилсгаард.

– Но я совсем не помню, как упала в лесу, – сказала она слабым голосом. – Помню только, что очнулась дома в постели.

Дочь фру Сандвиг поблагодарила за фрукты и другие деликатесы, которые Бет принесла для больной.

– Вы нашли кого-нибудь, кто согласился бы делать уборку в вашем доме? – спросила она.

– Нет, я еще не занималась этим. Можете кого-нибудь порекомендовать?

Девушка отвела глаза.

– Нет. И даже если бы знала, никому не посоветовала бы взяться за эту работу… после того, что случилось с мамой. Этот дом приносит несчастья… Вам бы лучше самой переехать оттуда, пока не случилось беды.

Слова девушки произвели на Бет гнетущее впечатление. Поэтому она необычайно обрадовалась, встретив на обратном пути гувернантку. Они шли вместе, беседуя о разном. Бет рассказала, как ее поразило состояние транса, в котором она застала Джулиану на валуне.

– Я думаю, что она пытается вернуть голос, – поделилась догадкой фрекен Ларсен. —

Она потеряла дар речи именно там, и, возможно, какие-то воспоминания заставляют ее возвращаться на то место в надежде снова заговорить. Поэтому я особенно и не запрещаю ей туда ходить. Это не транс – просто глубокая сосредоточенность, мисс Стюарт.

Когда они расстались. Бет пошла к валуну и постояла на том месте, где застала Джулиану. Что она видела оттуда? Сбоку просматривался старый дом. Впереди, на другом берегу – Холстейнгаард. Три угла треугольника. Внизу лежало озеро; сейчас его гладь отливала нежно-голубым, но в ту ночь, когда воды сомкнулись над головой Джины, оно было освещено лунным светом. Что именно преследовало Джулиану – желание вновь заговорить или вспомнить подробности трагедии?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Спустя несколько дней Бет решила взобраться на высокие утесы на краю долины, где, как ей говорили, можно было найти редкие цветы ярко-пурпурного цвета, известные под названием «арктическая роза».

По пути ей попался экипаж, который подвез Бет до водопада. Поворачивая назад, возница спросил:

– По какой тропинке вы собираетесь подняться?

Она указала на извилистую дорожку, петлявшую через лес. Он одобрительно кивнул и крикнул, заглушая звук воды:

– Идите по ней, не сворачивая!

Бет начала восхождение, стараясь не терять из виду нужную вершину, которая время от времени появлялась в просветах между деревьями, словно наблюдая за самозваной гостьей.

Бет радовалась, что ей удается подниматься довольно быстро, мышцы ног окрепли, она двигалась легко и свободно. В детстве Бет получила хорошую закалку, лазая по горам в окрестностях Эдинбурга и в других горных местностях, теперь потребовалось только вспомнить прежние навыки.

Наконец Бет добралась до промежуточной вершины и сверху осмотрела долину: колосья налились спелостью, травы давали уже второй укос за лето, и крестьяне не теряли времени. Она продолжила восхождение. Внезапно девушка поняла, что сошла со своей тропы. Она и сама не могла точно сказать, как это случилось, просто вдруг увидела Торденгорн под несколько другим углом. Бет не очень встревожилась, ибо день был не жаркий, а в меру теплый и вполне ясный, поэтому можно было не опасаться, что тучи закроют пик, и по-прежнему использовать его как ориентир, хотя, потеряв тропинку, определять направление движения стало труднее. В ее коробочке уже лежало несколько разных видов роз, но пурпурная, которую она искала, пока не попадалась.