Рубин Карашэхра

Хмурый и недовольный, чувствуя некоторые угрызения совести из-за того, что проболтался без дела целый день, я возвращался к Хозяину и, не доходя до апартаментов Буллфера, услышал его разъяренный рык:

– Мне осточертела ваша ненормальная семейка! Убирайся отсюда! Проваливай! И чтобы, я тебя больше не видел!

Интересно, кого это он так? Я осторожно подошел к двери и приложился к ней ухом. Буллфер орал еще несколько минут, потом замолчал, и я услышал смутно знакомый, на удивление спокойный голос:

– Я хочу принять участие в битве, Хозяин.

Буллфер снова заревел:

– Я – не Хозяин, а ты не будешь участвовать в битве!

С кем это он там? Я потихоньку приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Булф сидел в кресле, размеренно постукивая кулаком по подлокотнику, его рыжую физиономию перекосило от ярости, ноздри широкого носа раздувались, а глаза горели красным огнем. Ну, все понятно, уже взбешен, но еще сдерживается. А вот его собеседник пока спокоен. В свете настольного фонаря я увидел высокого молодого мужчину. Его дорожная одежда посерела от пыли, сапоги заляпаны уже подсохшей грязью, значит, ехал издалека. Темный плащ радовал глаз после тоскливо-светлых одежд «Белых щитов», а оттенок длинных волос чем-то напоминал золотые кудри Энджи. И его человеческое упрямство можно было сравнить с безмерным терпением нашего ангела.

– Я останусь здесь, – повторил незнакомец.

Буллфер еще раз саданул кулаком по подлокотнику, потом откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. В наступившей тишине стало слышно стрекотание цикад за окном и шумное сопение хозяина. Я потихоньку вошел в комнату, прикрыл за собой дверь и сел на пуфик, ожидая продолжения. Парень терпеливо стоял перед Буллфером и упрямо смотрел на него исподлобья. Где-то я уже видел эти глаза…

– Ричард, – снова заговорил Буллфер. – Ты должен уехать.

– Точно! Ричард! – воскликнул я вслух, мгновенно узнавая и эти глаза, и округлый подбородок с ямочкой, и общее упрямое выражение смуглого, по-человечески привлекательного лица. Младший брат леди Виктории был очень похож на свою прекрасную сестру.

Буллфер и Ричард взглянули на меня с одинаковым удивлением и тут же равнодушно отвернулись. Я поспешил заткнуться и сделал вид, что меня вообще нет в комнате.

– Ты должен уехать, – повторил Булф.

– Ты не можешь меня прогнать, – сказал Ричард. – «Белые щиты» принимают всех, кто хочет воевать с демонами.

– Дурак! – прошипел Буллфер сквозь зубы. – С демонами ему воевать захотелось! Ну и шел бы проситься к генералу или к этому… советнику Теренцию. Чего ты ко мне приперся?!

Ричард опустил глаза, заметно бледнея под темным загаром, и стал еще больше похож на свою сестру.

– Ты мне очень помог… тогда, помнишь? А я не забываю платить свои долги. Теперь тебе нужна помощь, и я…

– Все, – сказал нетерпеливо Буллфер. – Ты заплатил все свои долги. Теперь можешь убираться.

– Нет.

Да, пожалуй, лорд Ричард может вывести из себя не только вспыльчивого демона. Но интересно, чем же это Булф ему помог, что-то я не слышал, чтобы он когда-нибудь помогал людям.

Хозяин сделал короткую передышку. Поднялся, подошел к столу и налил себе вина, даже не подумав предложить гостю. Я заметил, с какой жадностью Ричард посмотрел на запотевший кувшин. Видимо, скакал несколько суток и теперь едва держится на ногах от усталости. Бедный мальчик боялся не успеть к началу битвы, спешил изо всех сил, а в итоге нарвался на откровенное хамство и пренебрежение к своей персоне.

– Виктория знает, что ты здесь? – спросил Буллфер, снова прикладываясь к кувшину.

– Нет, – ответил Ричард с усилием. – Не знает.

– Ты подумал, что будет с ней, если тебя убьют? Она же любит тебя.

– Меня не убьют. Я прекрасно стреляю из лука, я…

– Знаю-знаю, – Буллфер нетерпеливо отмахнулся от него. – Великолепный лучник, непревзойденный наездник… мальчик, это их война. Эти ненормальные «Белые щиты» помешались на ней. Они воображают себя потомками ангелов, идиоты, и считают, что имеют право вершить правосудие!

– Во мне тоже течет ангельская кровь, – негромко сказал Ричард.

Хозяин грохнул пустым кувшином об стол и заорал в бешенстве:

– Он мне еще о происхождении своем будет напоминать! Пошел вон, я сказал! Катись отсюда, ангельский выродок!