Рублевка

– Не могу. Ваш Арман действительно принадлежит к рублевской знати и не случайно так тщательно шифруется. Связываясь с нами, гастами, этот человек рискует головой. Мне нужно встретиться с полковником Хорошевым.

– Ты серьезно?

– Более чем.

– Раз так уверен в правильности своей догадки, думаю, что смогу организовать тебе свидание с полковником. Только не вздумай сболтнуть ему лишнее.

Корнилов кивнул.

Заключительная часть совещания Лиги была посвящена отработке взаимодействия отдельных групп гастов в общей схеме восстания. Покидая столовую, новые знакомые Юрия пожимали ему руку. Не было сказано ни слова о том, что он стал полноправным членом тайной организации жуковских революционеров, но все было ясно и без слов.

Не успел Корнилов выйти в барак, как к нему подлетел Бамбуло.

– Ну, Юрец, ты даешь! Я все слышал. Поздравляю. Ну, теперь мы зададим жару рублевским капиталистам! Эти жирные свиньи у нас попляшут!

– Зададим, Стук. Обязательно зададим. И попляшут. Только позже.

Бамбуло ожидал большего и поплелся к своим нарам с недовольным бурчанием. Он, наверное, хотел начать бунт прямо сейчас и очень расстроился из-за отсрочки.

Подошел Багдасар. Помялся.

– Ты, Корнилов зла на меня не держи. Сам понимаю: виноват. Не досмотрел за Мамоном. Каюсь. Что ж меня теперь из-за этого в предатели записывать?

– Никто тебя в предатели не записывает, Саркисыч. И на старуху бывает проруха.

Багдасар грустно улыбнулся, протянул было Юрию руку, но тут же отдернул. Поморщился.

– Не верю я тебе, Корнилов. И другим – тоже. Все вы думаете, что я – провокатор. Ничего. Время покажет…

Юрий собирался успокоить Саркисяна, но тот резко развернулся и ушел.

Потянулись тягостные часы ожидания. Корнилов почему-то решил, что полковник Хорошев заявится к нему немедленно. Однако тот не спешил, а Максим Максимович на вопрос Юрия ответил коротко:

– Жди!

Чтобы чем-то занять себя, Корнилов начал отжиматься от пола. Физические упражнения помогали унять нетерпение.

Как ни ожидал Юрий полковника, приход его оказался неожиданным.

– Там тебя у входа дожидаются, – объявил Багдасар, сверля Корнилова недобрым взглядом.

Юрий понимал, что окончательно утратил расположение старосты, поэтому предпочел разговор не продолжать. Просто натянул респиратор и поднялся по лестнице к входной двери. Хорошев прогуливался у барака.

– Здорово, Корнилов. Если жаловаться хочешь, так сразу скажу бесполезно: у Луши на тебя большой зуб, людей Дракона ты на самом деле на тот свет спровадил. Вот и выходит, что просить за тебя у Ахмаева я не могу. Коли другая просьба – сделаю все, что в моих силах.

Стоило Юрию озвучить свою просьбу, как у полковника глаза полезли на лоб.

– Ты, парень, когда с ящером дрался, случаем головой не хряснулся?

– Я понимаю, что все это очень сложно, но… Вы ведь не последний человек в Жуковке.

– Вот только льстить мне не надо! Знаю свои возможности. Хрен с тобой, Корнилов. Как ни крути, а военные перед тобой в долгу: и поединок мы организовывали, и обещания мы давали. Ночью за тобой мой человечек придет. Выполняй все, что он скажет и рыпаться не вздумай. Дело серьезное. Я из-за тебя могу на кресте, как Самуйлик оказаться.

Весь вечер Юрий провел в раздумьях о предстоящей встрече. Разговаривать ни с кем не хотел. Даже обидел резким словцом общительного Степана, который попытался с ним заговорить. Подумать Корнилову было над чем. Он не просто вступил в общество бунтовщиков, но и автоматически становился там запевалой. Подрядился снабдить Лигу оружием, вызвался наладить связь с таинственным покровителем. До сих пор ему везло, но если шпики Паука узнают об этих планах, простым мордобитем он не отделается.

Ночью к нему подошел Багдасар. Как всегда, сумрачный.

– Что-то к тебе военные зачастили, Корнилов. Прям в очередь у двери выстраиваются.

– Я в твои дела, Саркисыч, не лезу и жду от тебя того же.

Рослый детина в пятнистой форме на любезности размениваться не стал.

– Сейчас я завяжу тебе глаза и мы отправимся в одно уютное местечко, – буркнул он. – Твоя задача проще пареной репы: идти молча.

– Понял.

Армеец обернул голову Юрия плотной черной тканью, затянул узел на затылке и взял его за руку.

– Двигаем.

Юрий рассчитывал, что его поведут в особняк, но ошибся. Во-первых, дорога заняла гораздо больше, во-вторых ступеньки лестницы, по которой его провели спускались под землю.

Щелкнул магнитный замок, лязгнула стальная дверь. Еще одна лестница. Гораздо длиннее, чем в обычном бункере. Когда спуск закончился, проводник отпустил руку Корнилова.

– Все. Вернусь за тобой через полчаса. Можешь снять повязку.

Юрий выполнил указание и увидел, что стоит в маленькой, очень похожую на кладовую, комнате. Из мебели здесь был только деревянный табурет, да кособокий шифоньер с повисшей на петле дверцей. Комната освещалась единственной, очень маломощной лампочкой-грушей. Дю Плесси стоял в дальнем углу и с места, где находился Корнилов был виден только расплывчатый силуэт таинственного союзника гастов. Юрий улыбнулся, сделал шаг вперед.

– Здравствуй, Татьяна.

Глава 25. План «Б»