Рублевый передоз

– Сутки приглядывать? – хмыкнул Кол. – За кем? Или за чем?

– Он не сказал. Думаю, он и сам не знает. Приказ поступил сверху, а он спустил его дальше нам. Лишних вопросов я и не задавал, братишка. Сам понимаешь, не наше это дело вопросы задавать. Сказали приглядывать – приглядываем.

– Труба думает, что там коптильня, – донеслось с заднего сиденья.

– Чего? – обернулся Шершень.

Вопреки традициям, соратник сегодня ничего не жевал. Он допивал вторую бутылку пива. Первая, опустошенная, валялась где-то под ногами Трубы. Взгляд боевика был слегка осоловелым.

– Что ты сказал? – пощелкал пальцами у него перед носом Шершень.

– Труба сказал, что там, скорее всего, коптильня. Труба так думает.

Шершень переглянулся с сидящим за рулем «Ниссана» Колом, но тот в ответ только пожал плечами.

– Что такое «коптильня»?

– Ну, метлаборатория, значит, – пояснил Труба. – Временная. Их иногда называют коптильнями. Именно временные. Такие, которые арендуются на пару дней через подставных людей. Там варят партию, а потом сваливают. И никаких концов. Ни один легавый не докопается. Труба работал в таких коптильнях.

– Ты варил «мет»? – удивился Шершень.

– По молодости. По молодости Труба много чего успел попробовать. Но варил – это громко сказано. Труба больше был задействован как подсобник…

Подельники уже не слушали его. Их взгляды были устремлены на небольшой одноэтажный домик с наглухо закрытыми ставнями на окнах. Кол поскреб пальцами подбородок.

– Думаешь, сам босс тут? Блеклый? А, Шершень?

– Думаю, да. Потому Марафонец и отрядил нас присмотреть тут за периметром. Мы, типа, внешняя охрана. На всякий пожарный…

– Вот же ж, твою мать! – восхищенно присвистнул Кол. – Мы в охране самого Блеклого! Прикиньте! Не знаю, как вы, парни, а я прямо-таки чувствую себя большущим человеком. Шишкой на ровном месте, едрит твою налево. – Он слегка сдвинул бейсболку на затылок. – А нам это… Не следует зайти в дом и проверить, все ли в порядке с боссом? Может, ему, типа, помощь какая нужна…

– Марафонец ни о чем таком не говорил.

– Ну а подгрести поближе? – не унимался подельник. – Мало ли что… Вход в дом с торца, а мы тут, на обочине… А если шухер какой? Можем и не успеть ведь.

– Слушай, брат, – легонько ткнул его кулаком в плечо Шершень. – Давай ты будешь честен и с нами, и с самим с собой. Тебе просто хочется увидеть Блеклого. Да? Его ведь, кроме самых доверенных людей, в лицо никто не знает, а тут такой шанс, грех упускать! Признайся.

– Ну, не без этого. – Глаза Кола азартно блеснули. – Прикинь, как было бы круто поручкаться с самим Блеклым. Хотя бы для повышения собственной самооценки, так сказать. Тебе разве не хотелось бы?

– Нет. Меня устраивает все так, как есть. Меньше знаешь – крепче спишь, в натуре. Слыхал такую поговорку, брат?

– Труба слыхал, – донеслось с заднего сиденья. – Верно гутаришь, Шершень. Нам лишний гимор ни к чему. Че нам от этого Блеклого? Лично Трубе он в одно место не уперся. Блеклый сам по себе, Труба сам по себе. Верняк.

Шершень никак не отреагировал на его высказывание, лишь в задумчивости прищелкнул языком и произнес:

– Но в одном ты прав, Кол. Нам стоит подрулить поближе, раз такого человека охраняем… Продерни-ка вперед метров на двести. Так, чтобы мы вход в дом могли видеть.

– Есть, бригадир! – с радостью откликнулся Кол, поворачивая ключ в замке зажигания.

«Ниссан» плавно тронулся с места, и в ту же секунду из ближайшего проулка вырулил мощный габаритный «Гранд Чероки» и на крейсерской скорости двинулся навстречу. Природный инстинкт заставил Шершня мгновенно подобраться и выдернуть из-за пояса верный «глок». Времени навинчивать на оружие глушитель не было.

– К обочине! – коротко скомандовал он, с лязгом передергивая затвор.

Кол вывернул руль вправо. Взвизгнули тормоза. «Чероки» шел на таран, но слегка промахнулся. С душераздирающим скрежетом корпус внедорожника прошелся по левому переднему крылу «Ниссана».

– Из машины! Живо! – гаркнул Шершень, первым распахнув дверцу со своей стороны, распластался на грязном асфальте и тут же откатился в сторону.

Кол последовал его примеру, а вот Труба замешкался. «Чероки» остановился в двадцати метрах позади «Ниссана», заднее боковое стекло опустилось, и наружу высунулось короткое дуло автомата. Очередь взрезала предвечернюю тишину. Со звоном разлетелись стекла «Ниссана». Пули свистели над головой Шершня, как рой встревоженных ос. Он откатился еще дальше и слегка приподнял голову. Труба все еще был в салоне.

– Труба!

Подельник только пригнулся на несколько секунд, а затем, вынырнув вновь, трижды выстрелил в сторону «Чероки». Но его действия можно было сравнить разве что со стрельбой из детской рогатки по танку. Пассажиры внедорожника даже не обратили внимания на его вооруженное сопротивление. Автомат на мгновение смолк и тут же застрекотал снова. Труба дернулся, получив пулю в плечо, и пистолет выскользнул из его ослабевших пальцев. Кровь закапала на сиденье рядом с пустой бутылкой из-под пива. Труба удивленно уставился на капли, как на что-то диковинное.