Руденко. Генеральный прокурор СССР

Со времени предыдущего форума руководящих работников органов прокуратуры прошло более семи лет. Поэтому участники Всесоюзного совещания обоснованно сетовали на то, что отсутствие живого общения между ними являлось серьезной помехой для улучшения надзора за исполнением законов. Они говорили о том, что прежнее руководство Прокуратуры Союза не считало нужным поддерживать непосредственную связь с подчиненными, знало практику местных органов прокуратуры преимущественно по бумагам, мало внимания уделяло прокурорско-следственным кадрам, особенно районного звена, плохо осуществляло обмен положительным опытом работы. Острой критике подверглась работа Следственного управления, отделов по надзору за местами заключения, уголовносудебного надзора, общего надзора и других подразделений Прокуратуры Союза.

На заключительное заседание прибыли Первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев, председатель Совета Министров Н. А. Булганин и председатель Президиума Верховного Совета К. Е. Ворошилов. Это был первый случай в истории советской прокуратуры, когда прокурорский форум посетили сразу три высших руководителя партии и государства. Хрущев, не привыкший отсиживаться на совещаниях, выступил с небольшой речью, которую, как всегда, произнес эмоционально, почти не прибегая к каким-либо записям. Он сказал, что вовсе не отождествляет прокуроров с «бандой Берии» и вполне понимает то положение, в которое были поставлены органы прокуратуры.

Заместитель Главного военного прокурора Викторов, участвовавший в работе Всесоюзного совещания и слушавший Хрущева, вспоминал, что Хрущев тогда сказал:

«Мы пришли к вам не для того, чтобы упрекать, что при вашем попустительстве в НКВД творился произвол… Мы пришли засвидетельствовать свое почтение и уважение к вам… Берия и его банда создали систему – сами арестовывали и сами судили. Вы тоже виноваты, но мы принимаем во внимание, в какое положение вы были поставлены».

Обратил внимание Хрущев и на то, что отношения прокурор должен строить не на личных связях, а на законе. Прокурор обязан быть строгим законником и неумолимым государственным человеком.

«Либеральный подход у нас проистекает от наших партийных и человеческих качеств, – продолжал Хрущев. – Сейчас готовится амнистия для тех осужденных советских граждан, которые по малодушию или несознательно оказались вовлеченными в сотрудничество с оккупантами. Мы считаем это справедливым и гуманным. Нельзя не учитывать создавшуюся обстановку во время войны и коварство врага. В государстве должен быть порядок. Нельзя притуплять и бдительность. Мы окружены врагами, есть и преступники, которых надо перевоспитывать, а не просто использовать как рабочую силу, как делал Берия. Хочу напомнить, ошибка прокурора очень дорого обходится. Нужны прилежание и внимание в работе».

И тут следует отметить, что положение Руденко было очень непростым. Реабилитация неоднозначно воспринималась и в обществе, и в партии, и среди руководителей государства. Когда на июньском пленуме в 1957 году рассматривался вопрос о так называемой «антипартийной группе» Маленкова, Молотова и других, Руденко, выступавший на нем, привел такой эпизод.

На Президиуме ЦК КПСС 1 сентября 1955 года, на котором рассматривался вопрос «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.», возник вопрос и о пересмотре «старых» политических дел. Вел заседание в отсутствие Хрущева Каганович. Во время выступления Руденко Маленков бросил такую реплику: «Вы сейчас привлекаете к ответственности тех, кто ранее арестовывал, а мы вас будем привлекать за то, что освобождаете». По словам Руденко, он не стал тогда вступать в спор, считая это бестактным, но на другой день позвонил Маленкову и сказал, что он неправильно ставит вопрос и его обвинения незаслуженные. Маленков на это ответил, что он не его персонально обвиняет.

Руденко занимался вопросами реабилитации лично. Среди первых реабилитированных были и некоторые расстрелянные бывшие руководители Прокуратуры СССР и Прокуратуры РСФСР и их близкие: первый Прокурор Союза ССР И. А. Акулов и его жена Н. И. Шапиро, бывшие прокуроры РСФСР Н. В. Крыленко, В. А. Антонов-Овсеенко и его жена Софья Ивановна, Ф. Е. Нюрина, Н. М. Янсон и его жена Л. Ф. Петрулевич.

Большая работа проводилась и отделом по спецделам Прокуратуры СССР по пересмотру политических дел. Так, только за второе полугодие 1954 года, январь и февраль 1955 года было рассмотрено 13 084 дела на лиц, осужденных по обвинению в контрреволюционных преступлениях, и внесено 7727 протестов об отмене и изменении решений состоявшихся судебных приговоров и постановлений Особого совещания.