Руины Арха 2. Убийца

В полете ухитрился развернуться на сто восемьдесят, выстрелить из плазмы в догоняющего принца. Но доспехи вмиг разлетелись кто куда, пропуская красную змею, а когда моя спина упала и поехала к опустевшему трону, доспехи вновь слетелись в клубок, собрались.

Принц спрыгнул с алтаря в мою сторону.

А снаряд долетел до стены некрополя, грохнуло так, что принц замер, обернулся, шлем медленно запрокидывается.

Некрополь затрясся как разбуженный дракон, стало ясно, что процесс разрушения необратим. Амплитуда колебаний растет быстро, спешу отползти к трону.

Я взобрался на него, спина и задница вжимаются в сталь, руки, как магниты, к подлокотникам, еще бы и ремнями пристегнулся, да нету.

Смыш пищит…

Нырнул за пазуху.

Стальную коробку склепа трясет, из меня вот-вот высыплются зубы, мозги взболтаются в кашу. Полки роняют глиняные сосуды с прахом, глухой перезвон, склеп тонет в облаках пепла. Трон бьет по всему телу. Если выживу, превращусь в ходячую котлету. Правда, не факт, что смогу ходить…

Принц рванул в склеп, но поздно. Его накрыла тень, между принцем и входом упал громадный кусок то ли стены, то ли потока.

Что по ту сторону, Арх знает. Проем, как телевизор во время профилактики, показывает одну картину.

Зато слышно так, хоть уши выкалывай. Я будто внутри колокола. Грохот падающих глыб заставляет кости вибрировать до боли, бьет по черепу до тошноты.

Я зажмурился, стиснул зубы.

Даже не понял, когда катастрофа отгремела совсем, грохот впитался в перепонки, в нервы, держится как пятно перед глазами после взгляда на солнце.

Из-под борта плаща высунулся усатый носик.

Тело деревянное, суставы разгибаются кое-как, но с трона все же поднялся. Подобрал с пола плазму.

Борис перебрался на плечо.

– Малыш, ты не мог бы…

Я закончил просьбу мысленно. Смыш понял.

Пых!

Плечо опустело.

А я углубляюсь в сознание, на дно, где как жемчужина сияет сознание Бориса. Вижу из его глаз. Он снаружи склепа, осматривает завал, телепортируясь с одной рухнувшей глыбы на другую.

Убежища мы лишились. Больше половины стен и потолка обрушилось, на их местах – прорехи коридоров, разорванных вдоль и поперек, этаж на этаже. Хотя часть, на которой стоит склеп, уцелела, но не факт, что продержится и впредь. Да и конспирация накрылась.

Мысленно прошу Бориса исследовать то, что под завалами. Там тесно, нестабильно, перемещаться удается не всегда, к тому же, зверька может придавить, но надо убедиться в главном…

И я увидел, что хотел.

– Есть! – воскликнул победно.

В тесной пирамидке пустоты между рухнувшими глыбами, на ковре мелких осколков покрыта пылью маска. Светится слабо – мерцает, как фонарик, у которого садятся батарейки.

В другой изолированной каменной ячейке Борис нашел стальную перчатку. В дальнем конце зала плитой придавило вакидзаси…

– Мы его сделали, малыш! Теперь, даже если в доспехах есть сила, они запечатаны друг от друга, соединиться не смогут.

Но обрадовался я рано.

Борис наблюдает за шлемом, что провалился в сломанную обвалом гробницу, его глазами вижу, как шлем покидает голубая энергия, ее ленточки утекают сквозь щели и трещины.

Смыш поочередно перенесся в те места, где уже был, – то же самое: потоки силы из металла выползают. Мой друг едва успел убраться с пути этих лент.

Оказался на крыше склепа, здесь вид на все поле обломков, и мы видим, что веер сияющих змеек стягивается к усыпальнице.

«Борис, возвращайся!»

Смыш возник у меня на ладонях, которые я предварительно сомкнул в чашу.

Песок в кладке, загораживающей вход, прошуршал, высыпавшись. Сквозь трещины в склеп начали вливаться ленточки света, их столько, что стены засияли голубым.

Смыш спрятался за воротник, я шагнул назад, перехватил плазму, хотя понятия не имею, как та может помочь.

Ленты скрутились в сияющий шар, он клубится в воздухе на месте…

Поплыл, разматываясь в червя, к боковой стене.

Червь заполз в опрокинутую погребальную урну высотой с мою голень. Из горлышка теперь свет, как из пещеры с сокровищами.

А затем…

– Что ж тебе, гаду, не спится…

Глава 4

Из урны выплыло облако пепла. Облако в форме человека, только вместо ног – хвост, как у джинна.

Пепельный дух осматривает себя придирчиво, хвост извивается, пальцы поигрывают, глаза недовольно щурятся…

Призрак махнул рукой, глаза расслабились, мол, сойдет.

Линии фантома зыбкие, пепел клубится, черты лица не разглядеть, но это призрак стройного лысого мужчины. Пепел светится впитавшейся в него голубой энергией. Ярче всего сияют глаза. Зрачков нет, но глаза сами по себе большие и подвижные.

Дух повернулся ко мне, голова склонилась набок, как у пса, в глазах любопытство.

По моим нервам Арх знает какой раз пробежал электрический разряд, дыхание в горле застряло.

Антропоморфная тучка полетела ко мне, но я шагнул назад, сработал рефлекс, и в призрак уже смотрит дуло плазмы. Джинн затормозил, руки машут крест-накрест, голова мотается в жарком отрицании.

Колеблюсь, но ствол все же опускается. С великой неохотой.