Рука судьбы

«Вот я и говорю» – продолжил консультант – «В такое неподходящее время такое необдуманное заявление мог сделать только идиот, абсолютно незнакомый с особенностями работы нашей правоохранительной системы. Я бы не рекомендовал Вам надеяться на то, что Вам удастся покинуть застенки следственного изолятора до окончания следствия. А на него могут уйти месяцы, возможно даже годы…».

Генерал наконец-то взял себя в руки и с облегчением вздохнул – «Действительно – все улики на лицо, подозреваемый в наличии, даже признательные показания есть. Значит всё не так уж и плохо с точки зрения нашего руководства». Далее он встал, открыл дверь конференц-зала и, выходя, буркнул ожидавшим охранникам – «Уведите задержанного!»…

Присутствующие с сочувствующим взглядом проводили задержанного Кузовлева, от былой бравады на лице которого уже не осталось и следа – юноша едва держался на ногах, приходя в себя от пережитого им ужаса последних нескольких минут. И для такого подавленного состояния у бедного парня были все основания – хотя консультант и не озвучил этого в явном виде, но все присутствующие, да и сам Павел отчётливо поняли, что в столь громком политическом деле, да ещё и с такой доказательной базой и признательными показаниями, его – Кузовлева легко могут сделать «крайним». И, вероятнее всего, даже сделают «крайним» в случае, если действительных исполнителей теракта не удастся найти в разумный срок.

После того, как генерал и подозреваемый покинули конференц-зал, воцарилось молчание. Члены следственной группы переглядывались между собой и внимательно смотрели на консультанта. В конце концов, Антон не выдержал и озвучил общее настроение – «Алик, Павел хоть и идиот, но он же ни в чём не виноват! Как мы можем так поступать?».

Консультант вдумчиво окинул взглядом, коллег и с сожалением произнёс – «Я знаю. Но сейчас это уже не в наших силах и даже наш генерал ничего не сможет изменить – насколько я понимаю задержание подозреваемого по делу, наши доблестные органы уже озвучили во всех средствах массовой информации, так ведь Виталий?».

Виталий быстро позвонил по телефону своим коллегам и уже через минуту утвердительно кивнул – «Да, около часа назад прошло сообщение по всем федеральным телеканалам».

«Поэтому единственное, чем мы можем помочь этому доходяге – это довести это расследование до конца» – резюмировал Алик – «За работу. Версию с анархистами также отвергаем».

Члены следственной группы приободрились и вернулись к анализу значительного объёма вновь поступивших материалов по делу, более не отвлекаясь на анархические теории и биржевые котировки. Впрочем, Виталий быстро откланялся и направился в своё ведомство для координации дальнейшей работы на месте, пообещав постоянно оставаться на связи. Александр и Артём направились на очередной доклад к своему руководству. Консультант, взяв копии поступивших материалов дела, в сопровождении нескольких сотрудников оперативной службы выехал на повторный осмотр мест взрывов…

«Зачем, кстати, ему потребовался повторный осмотр?» – спросила Людмила.

«Не знаю» – ответил Сергей – «Думаю, что он просто хотел немного развеяться подальше от пыльных кабинетов управления, а заодно, ещё раз проверить корректность выводов наших экспертов и следственных групп на местах».

«Сергей, а откуда ты его знаешь?» – мягко поинтересовался любопытный Антон.

«В смысле?» – переспросил майор.

«Ну, ты так отреагировал на его появление в первый раз» – подхватила идею Людмила.

«Да встретился с ним случайно на Багратионовском мосту…» – неохотно признался майор.

«Так это тогда был он?!» – заинтригованным взбудораженным голосом переспросила Людмила. Майор утвердительно кивнул. Людмила улыбнулась и тихо про себя рассмеялась.

«Да, на каком мосту? Что случилось – то?» – недоумевающе возмутился Антон.

«За работу» – отрезал майор.

Остаток дня прошёл для группы в энергичном рабочем ритме. Генералу на нескольких совещаниях совершенно различного уровня пришлось объясняться относительно появившейся в сети видеозаписи задержания и обыска квартиры Кузовлева, а также давать комментарии по возможной причастности данного анархического движения к терактам и мерам, предпринимаемым по выявлению и задержанию возможных сообщников подозреваемого. Впрочем, в этот раз генерал, наученный горьким опытом, зная, что Кузовлев в действительности непричастен к делу, излагал формулировки без каких-либо точных утверждений, добавляя к высказываниям шаблонные фразы вида «предполагается», «рассматривается», «возможно», «до настоящего момента окончательно не установлено» и другие…