Рукопись Ченселора

И вот теперь, наяву, из машины выскочил мужчина, одним прыжком преодолел расстояние между своей машиной и такси, выбросив вперед руку, ухватился за ручку дверцы. В это время загорелся зеленый свет, и Ченселор крикнул водителю:

– По семнадцатой! Быстрее!

Такси рванулось вперед. Водитель лишь смутно догадывался, в чем суть дела, да и не хотелось ему ни во что вмешиваться. Позади раздались гудки автомобилей.

Питер выглянул в окно. Мужчина все еще стоял посреди улицы, растерянный, обозленный, и мешал движению.

Такси устремилось по 17-й улице на юг, к Нью-Йорк-авеню и Коркоран Гэлери. Около светофора, в котором горел красный свет, пришлось остановиться. Окна галереи все еще были освещены. Питер вспомнил, что читал в газетах об открытии новой выставки из брюссельского музея.

Ему казалось, что светофор закрыт слишком долго. В любой момент серая автомашина могла догнать такси. Он сунул руку в карман и достал кошелек. В нем было несколько долларовых банкнотов и две банкноты по десять долларов. Он вынул все деньги и наклонился вперед, к водителю.

– Я хочу попросить об одолжении. Мне нужно зайти в галерею, а вас прошу подождать меня у входа. Не выключайте мотор и погасите табличку. Если я задержусь дольше чем на десять минут, вы свободны. Вот деньги.

Водитель увидел десятидолларовые банкноты и взял их.

– Вы сказали, у вас заболела жена. А кто этот человек?.. Он еще пытался открыть дверцу…

– Не имеет значения… – прервал его Ченселор. – Сейчас загорится зеленый свет. Сделайте, как я прошу.

– В вашем распоряжении десять минут.

– Да, десять минут, – подтвердил Питер и вылез из машины.

Наверху короткого лестничного марша он увидел закрытую стеклянную дверь, а за ней – охранника в форме, стоявшего в небрежной позе возле небольшого стола.

Ченселор быстро поднялся по ступенькам и открыл дверь.

Охранник посмотрел на него, но не сделал попытки задержать, лишь спросил:

– Могу ли я взглянуть на ваш пригласительный билет, сэр?

– На выставку?

– Да, сэр.

– Мне очень неудобно говорить об этом, – скороговоркой произнес Питер, сунув руку в карман за бумажником. – Я из «Нью-Йорк таймс». Мне поручили написать о выставке для воскресного номера. Но несколько минут назад я попал в аварию и сейчас никак не могу найти…

Он очень надеялся, что все-таки отыщет нужную бумажку. Год назад он написал несколько очерков для «Таймс мэгэзин», и в редакции ему тогда выдали временное корреспондентское удостоверение.

Питер нашел его среди других бумаг и протянул охраннику, аккуратно прикрыв большим пальцем срок действия. Рука его дрожала: вдруг охранник заметит, что срок действия удостоверения уже истек? Однако тот лишь сказал:

– Хорошо, хорошо, успокойтесь. Только распишитесь в журнале.

Ченселор наклонился к столу, взял прикрепленный к журналу цепочкой карандаш и нацарапал свою фамилию.

– Как пройти на выставку?

– На лифте, что справа, поднимитесь на второй этаж…

Питер быстро прошел к лифтам и нажал кнопку. Оглянувшись, он убедился, что охранник не смотрит в его сторону. Дверь лифта открылась, однако Ченселор не торопился входить в него. Он рассчитывал, что звук закрывающейся двери заглушит его шаги, когда придется бежать к выходу, расположенному на другой стороне здания.

Но прежде Питер услышал совсем другой звук. Стеклянная дверь открылась, и появился человек из серой автомашины. Решение пришло само собой. Ченселор быстро вошел в пустой лифт и нажал первую попавшуюся кнопку. Дверь лифта закрылась, и кабина поползла верх.

Выйдя из лифта, Питер окунулся в беспорядочно движущуюся среди картин и скульптур под ярким светом люстр толпу. Официанты в красных куртках сновали среди гостей с серебряными подносами в руках. Были здесь и члены дипломатического корпуса, и сопровождающие их лица, и корреспонденты вашингтонских газет. Некоторых из них Питер узнал.

Он остановил официанта, взял у него бокал шампанского, быстро выпил, чтобы пустым бокалом хотя бы частично скрыть свое лицо, и огляделся.

– Вы – Питер Ченселор. Я узнала бы вас где угодно. – Это сказала некая Брунхильда, женщина в цветастой шляпе, оттенявшей ее суровое лицо. – Когда будет опубликован ваш новый роман?

– В настоящее время я ни над чем не работаю.

– А зачем вы в Вашингтоне?

– Мне нравится фламандское искусство, – ответил Питер, отворачиваясь к стене.

В левой руке Брунхильда держала небольшой блокнотик, а в правой карандаш. Она стала что-то записывать.

– …Приглашен бельгийским посольством как знаток фламандского искусства…

– Я этого не говорил, – запротестовал Ченселор. – Я вовсе не знаток…

Сквозь толпу он увидел, как открылась дверь лифта и из него вышел человек, который несколько минут назад торопливо проскользнул через стеклянную дверь в вестибюле.

Брунхильда что-то говорила, но Питер уже не слушал ее.

– …Мне бы, конечно, хотелось узнать, что у вас роман с женой посла или еще с чьей-нибудь…

– Нет ли здесь лестницы?

– Чего?

– Лестницы… Другого выхода. – Ченселор взял полную Брунхильду под руку и спрятался за нее от появившегося из лифта мужчины.