Рукопись Ченселора

– Так это или нет, тем не менее некоторые из этих документов все еще остаются засекреченными. Правда, таких материалов Ченселор не получал, но он этого не знает. Я уверил издателя в том, что документы, которыми он располагает, секретные и что поэтому необходимо проверить его благонадежность. Ничего серьезного, обычная проверка. Кроме того, я убедил их в том, что являюсь поклонником таланта Ченселора и что мне просто приятно беседовать с людьми, которые знают его лично.

– Ну и что, он написал книгу о Нюрнберге?

– Он даже не начал ее писать.

– Интересно, почему?

– Прошлой осенью Ченселор попал в автомобильную катастрофу. Женщина, которая ехала вместе с ним, погибла. Согласно заключению врачей, если бы в течение еще десяти минут Ченселору не оказали помощь, он умер бы от внутреннего кровотечения и заражения крови. Потом целых пять месяцев он находился в больнице, где его собирали буквально по частям. Врачи полагают, что он сможет восстановить свое здоровье только на восемьдесят пять – девяносто процентов. Я имею в виду его физическое состояние.

– Кто была эта женщина? – тихо спросил Браво.

Варак обратился к папке, лежавшей справа:

– Ее имя Кэтрин Лоуэлл. Они были вместе около года и собирались пожениться. В тот день они направлялись к его родителям, живущим в северо-западной части Пенсильвании. Смерть Кэтрин Лоуэлл была страшным ударом для Ченселора. На долгое время им овладела депрессия. В какой-то степени он все еще находится в этом состоянии, по крайней мере, так говорят его издатель и агент.

– Морган и Харрис, – повторил Браво, будто внося для себя какую-то ясность.

– Да, они оба с нетерпением ждали его выздоровления, сначала от физических травм, потом от депрессии. Оба признаются, что в последние месяцы бывали такие моменты, когда они опасались, сможет ли Ченселор вообще взяться за перо.

– Ну, это обоснованные опасения. За все это время он ведь так ничего и не написал?

– Кажется, он возобновил работу. Сейчас Ченселор находится в Калифорнии, где выступает в качестве соавтора сценария по собственному же роману «Контрудар!». Правда, ничего выдающегося от него не ждут: у него нет опыта работы в кино.

– Тогда зачем его пригласили?

– По словам Харриса, студии нужно его имя. Кроме того, привлекая Ченселора к работе, студия получает преимущественное право на экранизацию его следующей книги. Составленный Харрисом контракт это предусматривает.

– Похоже, что, поскольку Ченселор сейчас не может работать над новой книгой, Харрис хочет его хоть чем-то занять.

– По мнению Харриса, в Пенсильвании все напоминает Ченселору о случившейся трагедии и мешает снова приступить к работе. Вот почему агент настоял, чтобы Ченселор отправился в Калифорнию. – Барак перевернул еще несколько страниц. – Вот это где. Харрис дословно сказал следующее: «Хочу, чтобы Питер ощутил вкус излишеств в стиле Гаргантюа». Ради этого он поселил его временно в Калифорнии, в Малибу.

– Ну и как, это помогает? – улыбнулся Браво.

– Какие-то сдвиги есть. Небольшие, но есть. – Оторвавшись от бумаги, Варак посмотрел на собеседника. – Однако именно этого мы и не можем допустить.

– Что вы хотите сказать?

– Для нас гораздо полезнее, если Ченселор останется в психическом отношении не совсем здоровым. – Показав жестом на обе папки, разведчик продолжал: – Все содержащиеся здесь материалы рисуют Ченселора как абсолютно нормального человека. Таким он был до катастрофы. Если в нем и замечалась какая-то агрессивность или крайности, то вся эта чрезмерная психическая энергия сублимировалась в творчество. В повседневной жизни она никак не проявлялась.

Если он снова станет таким же нормальным, каким был, то, естественно, начнет осторожничать, будет отступать перед опасностями. А этого-то мы допустить не можем. Нам необходимо, чтобы он оставался неуравновешенным, чтобы все время пребывал в возбужденном состоянии.

Сент-Клер молча потягивал свой кофе.

– Продолжайте, пожалуйста. Расскажите мне о его образе жизни.

– Собственно говоря, особенно рассказывать нечего. У него квартира в аристократическом районе, на 71-й улице. Он очень рано встает, еще до рассвета, и садится за работу. Машинкой не пользуется, пишет от руки на листах желтой бумаги, потом делает ксерокопии и отправляет их в машинописное агентство в Гринвич-Вилледж. Это, вероятно, нам пригодится: мы сможем перехватывать оригиналы и делать для себя копии.

– Ну а если он будет работать в своей Пенсильвании и отправлять рукопись с посыльным, что тогда?

– Тогда придется внедрить своего человека в машинописное агентство.

– Да, это, конечно, выход. Продолжайте.

– Собственно, ничего существенного у меня уже не осталось. У него есть любимый ресторан, где его знают. Он увлекается лыжами, играет в теннис. Но ни тем, ни другим он, вероятно, заниматься больше не сможет. Кроме Моргана и Харриса, его друзья, как правило, писатели и журналисты. Как ни странно, среди близких ему людей есть несколько юристов из Нью-Йорка и Вашингтона. Вот и все. – Варак закрыл лежавшую справа от него папку. – А сейчас я должен поставить перед вами один вопрос.

– Я слушаю.