Рукопись, найденная на помойке

Наличие социальных сетей, наверное, избавляет от чувства одиночества, но зато лишает уединения, нарушает приватность. Конечно, занимаясь своими делами (хотя, какие у него теперь дела?), можно не реагировать на звуковое уведомление, но, когда он его слышит, у него возникает ощущение, что к нему кто-то обратился, заглянул, вроде как в комнате присутствует кто-то посторонний. Можно, конечно, отключить звуковое уведомление совсем, но… странное чувство: а если что-то важное? Хотя ничего важного и неотложного там не бывает. Люди – знакомые и незнакомые – наводняют Интернет банальными истинами, цитатами и псевдоцитатами великих и не очень великих юдей. Твердят, как мантры, что-нибудь вроде «у природы нет плохой погоды» или призывают любить ближнего – и тут же жалуются на дождь или снег и дают ближнему пинка под зад. Интернет как-то особенно обнажает человеческую глупость и пошлость.

Кроме того, ему показалось, что социальные сети пробуждают в людях чувство классовой ненависти или, как минимум, зависти. Все стремятся выставить напоказ свое богатство, счастье, сытость, красивую жизнь. Особенно противно, если всё это сопровождается комментариями типа: «Объелась устрицами. Опять на Мальдивах. Надоело до смерти».

И почему кому-то должно быть интересно, что ты ел на ужин? С кем гулял и что пил? Какие успехи делают в детском саду твои внуки? Какое ему вообще дело до чьих-то внуков? Он ловил себя на том, что становится мизантропом. Когда он читал книги, такого за ним не наблюдалось. А здесь человеческая глупость лезла изо всех щелей: в новостной ленте мелькали безграмотные посты, сочащиеся ядом политические или гомофобные выпады, тупой юмор; на стену ему вроде бы адекватная с виду коллега налепила какую-то молитву, которая должна была принести ему много денег, в личку прислали «письмо счастья» типа «перешли это письмо десяти людям, потом залезь под стол – и найдешь там новый айфон». Под любой самой невинной фотографией разгорался спор, переходящий в скандал… Да, возможно, он мизантроп, но и все остальные тоже показались ему тупыми, озлобленными и агрессивными, не умеющими и не желающими слушать друг друга.

Больше всего его почему-то раздражали бесконечные жалобы на погоду, климат и злокозненность судьбы. Он думал: вы не в тюрьме, не в хосписе, у вас есть зрение и слух, крыша над головой, с голоду не умираете… что вам еще нужно? Иногда ему даже казалось, что погода отражает настроение людей, что люди своим негативом ее просто портят. И вообще… разве в ней суть? Гораздо важнее то, что у тебя внутри. Тогда можно увидеть красоту снега и тех домов и деревьев, на которые он падает, даже если это происходит в апреле. Красоту жизни. Но именно ее, похоже, мало кто из его бывших знакомцев замечал. Может быть потому, что все их время уходило на сидение в Интернете? Откуда у них вообще столько свободного времени? Они же не прикованы к креслу, в конце-то концов!

А вообще, думал он, страничка в соцсети похожа на витрину. Странное место, где, вроде бы, всё парадно, красиво выложено, чтобы показать товар лицом, однако через стекло видны не только манекены и товары на выставке, но и шевеление обыденности в подсобке. И не остается никакой тайны, одна банальная глупость.

Есть, правда, среди его «друзей» на Фейсбуке и парочка интеллектуалов, его бывших коллег. Но ему казалось, что и они старательно выкладывают на витрины свой товар. Просто хвалятся не поездками на Сейшелы, не новыми тряпками, а своей начитанностью, оригинальностью мысли, духовной элитарностью. И их непонятно кому адресованные размышления о какой-нибудь известной десятку специалистов книге вызывали у него такое же сильное раздражение, как пост о том, как приготовить осьминога, если к вам неожиданно пришли гости.

В детстве ему вместе с родителями довелось побывать в Сочи, в Одессе, в Тбилиси, в Таллинне, который тогда писался через одну «н», и, конечно, в Москве, где у них было много родственников. Но везде, куда бы они ни приезжали, больше всего его привлекали книжные шкафы. Он рылся в них и находил интересные книги, которых не было у них дома, и потом зачастую вместо того, чтобы идти со взрослыми осматривать город, оставался один в чужой квартире и читал, читал целый день, боясь не успеть до отъезда.

Теперь же его шокировали люди, которые, находясь на отдыхе где-нибудь у Средиземного моря, не просто выходят в социальные сети и спешно размещают там свои никому не нужные фото в купальниках и с коктейлями в руках, но ходят по группам и занимаются перепостом домашних лайфхаков, анекдотов, рецептов пельменей и схем вышивания, вместо того, чтобы просто наслаждаться этим самым морем. Но потом он подумал, что и сам, считавший себя интеллектуалом, не далеко от этого ушел. Просто другой уровень, другие формы… Вспомнил, как ехал отдыхать в Финляндию с сумкой книг: прелесть отдыха заключалась в том, что никто не мешал ему читать.