Рукопись, найденная на помойке

Вероника кивнула. Она догадалась об этом за секунду до того, как он сказал. Более того, она поняла, о чем они ей напомнили тогда, когда она увидела их впервые. Незадолго до отъезда в Финляндию она прочла один рассказ. Он назывался «Полёт Психеи». Вернее, она прочла сборник рассказов. Когда мама наконец засыпала, для Вероники наступали любимые часы покоя, и она допоздна читала книги на ЛитРес. По совету подруги Алины, работавшей в библиотеке, она завела электронный библиотечный билет и могла читать бесплатно. Сориентироваться там оказалось сложно: она увидела, что на ЛитРесе выложены тысячи книг – от классики до никому не известных авторов самиздата. Сначала Вероника перечитала кое-что из старого полузабытого, потом стала перебирать книги наугад. И вот, открыв вкладку новинок, попала на сборник рассказов некоей Владиславы… фамилия уже вылетела у Вероники из головы. В общем, Вероника рассчитывала на легкое чтение, дамские рассказы о любви: на серьезное у нее уже сил не хватало. Оказалось не совсем так, вернее, даже совсем не так, потому что о любви там почти ничего не было. Точнее, было, но иначе, чем ей представлялось. Но книга ей понравилась. Во всяком случае, она говорила Веронике о том, что она не одинока в этом мире. Но больше всего её там почему-то зацепил рассказ, казалось бы не имеющий никакого отношения к ее жизни и переживаниям. Рассказ о мальчике, который хотел стать балериной и станцевать Психею.

* * *

На следующий день Антонио собирался в Стрёмфорс, в музей чугунолитейного завода, потому что на его территории находился большой магазин старых строительных материалов, где можно было купить двери, оконные рамы, печные заслонки, светильники, кафель и другие тому подобные вещи разных эпох, начиная аж с девятнадцатого века. Антонио пригласил Веронику составить ему компанию: пока он будет искать необходимые ему вещи в магазине, она сможет осмотреть музей и погулять вокруг.

По дороге в машине они разговорились. И в легкой беседе о том о сем и ни о чем особенном как-то неожиданно стало понятно, что их вкусы совпадают почти полностью, ну, кроме сушеных цветов. Антонио стал казаться Веронике давним другом, так же как и его дом, частью которого она его воспринимала. Она уже совсем не удивлялась тому, что он оставил Милан и уехал жить в маленький финский городок, почти что в деревню. И не спросила, почему он это сделал.

Магазин, в который ехал Антонио, оказался огромным тёмным ангаром, заставленным стеллажами. Немного побродив среди старых вещей, Вероника отправилась гулять по музейной территории. Спустя примерно час, осмотрев все интересное, она решила поискать Антонио и обнаружила его все в том же ангаре. Он был радостно возбужден.

– Я купил четыре окна для веранды всего за пятьсот евро!

Они сели в машину и поехали назад в город. Спросив, что Вероника видела в Ловиисе, и узнав, что она не была в самом знаменитом кафе в старом городе и даже не знала о его существовании, он сразу же решил завезти ее туда.

– Ты не можешь уехать, не побывав там! Люди специально приезжают туда из Хельсинки, чтобы выпить чашку кофе!

Из-за пожара, случившегося в середине позапрошлого века, в Ловиисе мало что сохранилось от старого города – всего пара улочек деревянных домов с высокими заборами, аккуратно выкрашенных желтой и красной краской. Вероника бродила там накануне, но кафе не заметила, и немудрено: за скромной дверью с неприметной вывеской находилась небольшая комната на пару столиков. Пройдя ее, они с Антонио оказались во внутреннем дворе, огороженном высоким деревянным забором. Здесь, неприметно для беглого туристического взгляда снаружи, и располагалось самое главное: столики, почти все занятые; необычные декоративные скульптуры; кусты, цветы, черешневое деревце и даже виноградная лоза. Возле дверей, пофыркивая и не обращая внимания на фотографирующих его посетителей, пил молоко из фарфоровой тарелки симпатичный ёжик.

Антонио с Вероникой удалось найти столик под деревом. Всем обслуживанием занималась одна пожилая женщина в черном платье и белом фартуке – сама хозяйка, улыбчивая, стройная, с аккуратно забранными в пучок седыми волосами. Она прекрасно знала Антонио как завсегдатая, а потому и Вероника сразу же почувствовала себя в гостях у друзей. Чтобы помочь хозяйке, они убрали со своего стола оставленную предыдущими клиентами посуду, а потом долго, но без всякого нетерпения ждали свой заказ – вкусно пахнущий кофе и божественный пирог с ревенем и взбитыми сливками, – упиваясь неспешностью летнего вечера и разговаривая.

– Знаешь, – сказала Вероника Антонио, – я всю жизнь мечтала о доме. У нас большая квартира в центре Петербурга, жаловаться не на что. Но я бы лучше вместо этого купила маленький домик…

– Может быть, когда-нибудь это сбудется… Если ты действительно этого хочешь.

Вероника печально улыбнулась. Множество «нет» репьями вцепились ей в мозг. И дело было не только в маме, но и в ней самой, в ее шершавых страхах. Разве в шестьдесят два года можно изменить жизнь?

* * *