Руководство по истреблению вампиров от книжного клуба Южного округа

– Совсем не поздно. – Патриция попыталась успокоиться. – Мне очень жаль, что все так получилось.

– Я звоню спросить, как там Мисс Мэри.

– Она спит.

– И хотела тебе сказать, что мы всё понимаем. Со стариками такое случается.

– Прости за Джеймса Харриса. Я действительно хотела рассказать про него заранее, но как-то откладывала и откладывала…

– Лучше бы его там не было. Мужчины не понимают, как это – ухаживать за пожилыми родственниками.

– Ты сердишься на меня? – За все пять лет их дружбы это был первый прямой вопрос, который она осмелилась задать Грейс.

– А почему я должна на тебя сердиться?

– Из-за Джеймса Харриса.

– Мы с тобой не школьницы, Патриция. Я считаю, что вечер был испорчен из-за книги. Спокойной ночи.

Грейс оборвала разговор.

Патриция постояла на кухне с трубкой в руках, потом положила ее на рычаг. Почему Картера здесь нет? Это его мать. Ему нужно было увидеть ее такой, чтобы понять: им срочно требуется помощь. Ветер дребезжал окнами кухни, и больше не хотелось оставаться одной внизу.

Патриция поднялась по лестнице и осторожно постучалась в дверь Кори, одновременно распахивая ее. Свет был выключен, и в комнате было темно, что несколько озадачило Патрицию. Чего ради Кори так рано легла спать? Дверь открылась пошире, и свет из коридора упал на кровать. Она оказалась пуста.

– Кори? – позвала Патриция, вглядываясь в темноту.

– Мам, – отозвалась Кори из тени за гардеробом. – У нас на крыше кто-то есть.

Холодная вода пробежала по венам Патриции. Она вошла из освещенного коридора в спальню Кори и остановилась сбоку от двери.

– Где? – прошептала она.

– Над комнатой бабушки, – в ответ прошептала Кори.

Какое-то время они обе стояли пораженные страхом, пока Патриция не осознала, что она единственный мыслящий здраво взрослый в этом доме и потому должна что-то предпринять. Она заставила себя подойти к окну.

– Смотри, чтобы он не увидел тебя, – сказала Кори.

Патриция постаралась встать прямо напротив окна, ожидая увидеть мужской силуэт на фоне звездного неба, но видела лишь темные четкие очертания крыши с зарослями бамбука позади нее. Она подпрыгнула, неожиданно услышав рядом с собой голос Кори:

– Я видела его. Клянусь, я видела.

– Теперь там никого нет.

Она подошла к двери и включила верхний свет. Несколько секунд они стояли ослепленные, пока не привыкли глаза. Первое, что увидела Патриция, была полупустая миска со старыми хлопьями, стоящая на подоконнике: кукурузные хлопья с молоком уже засохли, превратившись в кирпич. Патриция хотела сказать, чтобы дочь не таскала еду в комнату, но та выглядела такой испуганной и беззащитной, что она промолчала.

– Надвигается буря, – сказала вместо этого она. – Я не буду выключать свет в коридоре и оставлю дверь в твою комнату открытой, чтобы папа, когда вернется, не забыл пожелать тебе спокойной ночи.

Она подошла к кровати и откинула стеганое одеяло.

– Не хочешь почитать? – спросила она, и тут ее взгляд упал на синий пластиковый ящик, который Кори использовала вместо тумбочки. Поверх журналов, которые обычно читают девчонки ее возраста, лежал «Жребий Салема» Стивена Кинга. Все встало на свои места.

Кори перехватила ее взгляд.

– Я ничего не придумала, – обиженно сказала она.

– Конечно, нет, – ответила Патриция.

Обезоруженная отказом матери вступать в спор, Кори легла в кровать. Патриция включила ночник, выключила большой свет и вышла из комнаты, оставив дверь открытой.

Блю уже лежал в кровати в своей спальне, натянув одеяло до ушей.

– Спокойной ночи, Блю, – не заходя в его темную комнату, сказала Патриция.

– На заднем дворе прячется какой-то дядька.

– Это ветер, – начала успокаивать сына Патриция, пробираясь между разбросанной одеждой и игрушками к его кровати. – Это из-за него дом кажется таким страшным. Хочешь, я оставлю свет включенным?