Рулевой

— Лейтенант Юлсуорси решил, что вам не помешает помощь, сэр, — ответил тот, пытаясь перекричать шум генераторов. — И у меня не было никаких особенных планов на время ремонта, вот я и решил записаться с вами вместе. — Он протянул Бриму знакомый магазинный бластер. — Говорят, нас ждет одно из тех заданий, где эта штука не помешает, сэр.

Брим тряхнул головой и, радостно улыбаясь, хлопнул верзилу по плечу (что мало чем отличалось от хлопанья рукой по гранитной скале с Октиллиана).

— Так в путь, дружище Барбюс! — сказал он. — Похоже, мне много чего еще предстоит узнать о нашем флоте — да и обо всем остальном тоже.

Глава 5

Зажатые толпой солдат и потоками военной техники, заполнившими широкий трап, от края до края, Брим с Барбюсом не имели возможности разглядеть огромный лайнер целиком. Казалось, корпус его тянется на кленеты в обе стороны. Даже освещенный только снизу, из бассейна, он казался прекрасным. Передняя палуба чуть поднималась вверх от заостренного носа, упираясь в высокую надстройку, увенчанную двумя огромными антеннами КА'ППА-связи и казавшимся крошечным мостиком, выступ которого придавал кораблю чуть близорукое и даже удивленное выражение. Остальные три четверти длины лайнера прикрывались ярусами ярко светившихся изнутри гиперэкранов. Под ними бесчисленные ленты транспортеров несли в грузовые трюмы накрытую брезентом технику. Брим обратил внимание на колонну мощных тягачей, тащивших на буксире огромные самоходные разлагатели. Вот это страшилища! Чудовищных размеров башни на плоских корпусах (казавшихся неожиданно маленькими для того веса, что они несли), маленькие, облицованные бронестеклами кабинки водителей, как бы по ошибке прилепленные в переднем и заднем углу по левому борту… Расположенные в задней части башни массивные блоки систем охлаждения наглядно говорили о той чудовищной энергии, что использовалась при стрельбе из этих тупорылых орудий.

— Ну и, что ты скажешь об этом.? — спросил он Барбюса, кивнув в сторону ползущих под ними в открытый люк грузового трюма орудий.

— Похоже на трофейные, сэр, — ответил, приглядевшись, старшина.

— Тогда понятно, отчего у них такой странный вид, — кивнул Брим. — Вот только удивишь ли этим облачников?

— В любом, случае лучше уж пусть они будут повернуты против Трианского, чем против нас, лейтенант. К-9 — чертовски опасные штуки, если верить тому, что я слышал. Здоровы, но мощны. Используются для борьбы с бронетехникой — танками там и всем прочим.

И вдруг взгляду их открылся весь корабль. Брим зачарованно тряхнул головой, пытаясь представить себе, как он мог выглядеть до войны — белоснежный корпус с эмблемой «Имперской Голубой Ленты» на мостике.

— Должно быть, он был великолепен, — прошептал он, не в силах говорить громко при виде раскинувшейся, перед ним махины.

— Так точно, сэр, — согласился. Барбюс. — Другого слова не найдешь.

— Карескрийского слова не найдешь — в этом я ручаюсь, — кивнул Брим, ступая на палубу.

— Да и мне нечего тут сказать, сэр, — хохотнул Барбюс. — Ладно уж, зато, пока он включен в состав флота, он, так сказать, принадлежит и нам. Война, помимо прочего, еще и уравнивает нас. Отчасти, ясное дело.

Даже очищенный от роскошного декора мирного времени, входной вестибюль «Влиятельного» превосходил все ожидания Брима: просторное, окруженное колоннадой пространство, от которого во все стороны расходились сводчатые коридоры. На палубе блестели рельсы, по которым медленно катили, пробираясь сквозь толпу трамваи-вагончики, нагруженные военным снаряжением. В помещении царила предстартовая суета — все, казалось, спешили куда-то, хотя, похоже, не все точно знали, куда именно.

В центре зала, за большой круглой стойкой, отчаянно хлопотала команда чиновников — они отвечали на бесчисленные вопросы, глядя на полсотни дисплеев разом, и, судя по всему, им все-таки удавалось как-то рассредотачивать все прибывающую толпу по кораблю. Здесь Бриму и Барбюсу пришлось расстаться: последнего зачислили в аварийную команду, а Брим получил назначение в летный отдел.

— Ничего, сэр, я все равно найду возможность приглядывать за вами, — пообещал Барбюс, возвысив голос, чтобы перекричать шум толпы. — Если я вам буду нужен, спросите любого из рядового состава, — заявил он и уверенно зашагал к одному из коридоров — так, словно всю жизнь провел на этом огромном корабле.

Брим улыбнулся ему вслед. «Влиятельный», с его размерами и несчетным количеством незнакомых людей на борту казался местом, где он прямо-таки обречен на одиночество. Он усмехнулся про себя: до «Свирепого» он никогда и не думал об одиночестве — он просто свыкся с ним. И все же… Приятно знать, что Барбюс где-то близко. Так сказать, родная душа.