Руна жизни

В больнице Пикин истосковался по своей любимой жаренной картошке с лучком, и в первый же день по возвращению домой из больницы нажарил большую сковородку, которую съел с тёплым ржаным хлебом. Заварив крепкий чай, Пикин с блаженством сел за просмотр почты. Семён подписал его на ведущие городские газеты и просил еженедельно давать краткий информационный обзор всего, что касалось выборов. К своему удивлению, Пикин обнаружил, что взрыв в штабе освещали все городские газеты из номера в номер вот уже на протяжении двух недель. Чувствовался заказ на пиар пострадавшей стороны. Родственник Семёна, директор завода и кандидат в депутаты Жаждин Борис Григорьевич, мелькал на многих фото:…кандидат в депутаты Борис Жаждин на месте взрыва,…на траурном митинге,…у гроба погибшего… У Пикина возникло впечатление, что штаб и не прекращал свою работу. «И фото хорошие, и текст профессиональный, и весь пиар выстроен грамотно», — мелькало в голове Пикина. Жаждин ни разу не вспомнил о Пикине, правда, оплатил отдельную палату в больнице.

Войдя в Интернет, Пикин ещё больше был удивлён, увидя новые координаты выборного штаба Жаждина. Его офис теперь был не на территории завода, а в центре города, только одних телефонов давалось аж пять штук. «Интересно, остался ли я и другие в штате из старого штаба?», — подумал Пикин и стал набирать телефон редактора жаждинской газеты, бывшего преподавателя журфака.

— Алло, Владимир Сергеевич, здравствуйте, это Пикин.

— Ах, голубчик, Андрей Романович. Я надеюсь, вы прозрели, — Пикин почувствовал, что старик был слегка пьян.

— Что там у нас с работой?

— Всё, все уволены. Выдали по тысячи долларов выходного пособия и расторгли договоры. Ох, какой ужас, Андрей Романович, как жалко несчастного Семёна, такая смерть. Приезжайте, помянем, — голос Владимира Сергеевича задрожал.

— Хорошо, я сейчас подъеду.

Пикин взял такси, и они вместе с Владимиром Сергеевичем поехали на могилу Семёна. Из этой встречи Пикин узнал, что после взрыва из сейфа штаба пропало двести тысяч долларов. Также Владимир Сергеевич поведал, что в новом штабе работает знакомый Пикина, Аркадий Окунев, на должности политтехнолога.

Пикин с трудом нашёл в старой записной книжке телефон Окунева, с которым он познакомился пять лет тому назад на курсах йоги, а потом они вместе работали в издательстве.

Окунев увиливал от встречи с Пикиным, но, помня слабость Окунева к текиле и мексиканской кухне, Пикин предложил проставиться в клубе «Гавана». Окунев согласился.

После третьей рюмки текилы Окунев разговорился. К своему удивлению, Пикин узнал, что штаб Жаждина, в котором сейчас работал Окунев, был сформирован на две недели раньше, чем их штаб с Семёном. Судя по фамилиям ведущих политтехнологов и спонсоров, никаких национальных предрассудков при кадровом подборе не было. Да и сам Жаждин мог претендовать на славянские корни только наполовину.

После встречи с Окуневым, у Пикина появились три главных вопроса: зачем Семёну была дана установка Жаждиным не брать в штаб «пархатых»; или Семён ему соврал; но самое главное, зачем нужен был второй штаб, когда уже был сформирован первый с отличной командой???

Банальная логика подсказывала, что их штаб с Семёном был изначально приговорён к уничтожению. Чья-то больная фантазия придумала этот сценарий и поставила крест на их жизнях. Этого Пикин простить не мог. Ему хотелось мстить не столько за Семёна, сколько за себя, случайно оставшегося живым. Сам факт, что его жизнью распоряжался кто-то другой, кроме господа Бога, привела Пикина в ярость.

Пикин нашёл визитку следователя и позвонил ему. Следователь, ведущий дело, Иннокентий Нематерный, был человеком лет тридцати. По его внешнему виду и знакомому Пикину запаху одеколона можно было сделать предположение, что он гуляет сам по себе и вряд ли работает на заказ.

Вчерашняя текила требовала похмелья, и Пикин пригласил следователя в пивбар на Садовой.

— А вы знаете, Андрей Романович, вы были у нас первым подозреваемым в убийстве и краже денег, — отхлёбывая пиво, обронил следователь.

— И что меня исключило из подозреваемых?

— Видеозапись.

— Какая ещё видеозапись?

— Ваш коллега, Семён, оказался человеком дальновидным и установил в кабинете видеокамеру, которая всё записывала через компьютер.

— Так вы теперь знаете истинных преступников? — взволнованно спросил Пикин.

— Нет. Сейф вскрывали в темноте при свете фонарика, ночью, накануне взрыва. Видеокамера та с низкой чувствительностью, работает только при хорошем освещении, там мало что видно, но рост преступника и фигура явно не ваши.

— Но кто принёс эту коробку с бомбой?

— Этого мы вычислили быстро. На видеозаписи он получился качественно, но, самое главное, было видно отсутствие трёх пальцев на правой руке. Он оказался профессиональным сапёром с фантазией. Взрывчатка была обложена пенопластом, в который были воткнуты диски пилы. С такой экзотикой наши эксперты столкнулись впервые. К сожалению, как только мы пошли по его следу, он всплыл в одном из моргов, отравившийся метиловым спиртом. Даже рюмка этой дряни может привести к смерти.