Рунет. Сотворенные кумиры

— ЖЖ легитимировал в культурном контексте персональное мнение. Масштаба этого явления мы еще просто не поняли; я думаю, что нам пахать и пахать эту землю, прежде чем у нас возникнет какое-то мнение о том, как социум изменился в результате права на фиксированное частное высказывание. Фиксированное частное высказывание не требует большой ответственности. Это принципиально другой подход к тексту: он перестает быть предметом как труда, так и пристального внимания. Это возможность поделиться сиюминутным, и иногда это сиюминутное оказывается высокохудожественным.

Надо помнить, что все пишут дневник для разных аудиторий. Когда человек пишет на Liveinternet, он пишет для семи-десяти одноклассников или приятелей. Когда Антон Носик пишет в ЖЖ, он пишет как частное лицо, если запись подзамочная, или как частное лицо, делающее публичное высказывание (например, в открытых постах, когда у него родился сын), или как официальное лицо, как человек, который работает тем, кем он работает. Ну и я, видимо, так же. Я все-таки стараюсь писать больше как частное лицо. Но и это тоже не посты, про которые я знаю, что их прочтет десять человек, хотя с этим свыкнуться мне было довольно трудно.

— Почему?

— Я не хотела этого, меня раздражало, когда мои открытые посты получали какой-то масштабный отклик. Я не рассчитывала на этот отклик, я рассчитывала на то, что мой журнал читают 100 человек, хотя уже в тот момент на него было подписано гораздо больше. Сейчас я просто сделалась осторожнее, но ощущения, что меня читает много людей, по-прежнему не возникло. Возникло рациональное знание, что этот пост может привлечь больше внимания, чем я от него ожидаю, и что надо вести себя соответственно.

Линор с удивительным упорством открещивается от всех «обязанностей» мультитысячника — начинать большие дискуссии, высказываться по важным для общества и интернет-сообщества вопросам, делать так называемые рейтинговые высказывания, которые в дневниках других тысячников собирают сотни комментариев. Впрочем, «права» тысячника ее точно так же не привлекают: она всячески избегает не только публичности, но и того, что дает публичность, а именно — ощущения, что один твой пост способен что-то изменить если не в мире, то уж как минимум в Рунете.

— Я невротик, а не психотик. Я не меняю мир.

Я частное лицо, для меня это очень важно. У меня есть глубокая внутренняя убежденность, что перед каждым человеком поставлены две невыносимо сложные задачи. Он не должен быть ни умным, ни ответственным, ни знаменитым — это все какие-то надстройки. А должен он потратить свою жизнь на то, чтобы пытаться быть а) счастливым, б) хорошим. Решение этих двух задач непротиворечивыми методами — честное слово, выше крыши для любого смертного. Для меня сделать эти две вещи — такая сложная задача, что я еле управляюсь. И не думаю, что я способна на большее. Я частное лицо, которое с большим трудом справляется со своими частными задачами.

Специфика существования Линор в интернете и в пространстве современной культуры такова, что ее частные задачи довольно быстро становятся рейтинговыми проектами. Одним из таких проектов стала «Нейротика: эротика и порнография в современной культуре» — еженедельная колонка-обозрение новостей, посвященных эротике и порнографии, которую Линор четыре года вела на сайте Грани. ру.

«Журнал Stuff провел опрос, в ходе которого выяснилось, что 84 процента женщин думают о сексе во времяработы. Очень радовался.

Дорогой журнал Stuff! Рассказала бы я тебе, сколько и что именно думают о сексе женщины, чья работа заключается в просмотре, обозревании и написании порнографии. Ты бы такрадовался… Ты бы кончил, я думаю».

(Нейротика, 30 июля 2002)