Running Man. Как бег помог мне победить внутренних демонов

Наша разношерстная группа собиралась почти каждый день. Мы приободряли друг друга и становились сильнее – а те, кому нужно было сбросить вес, теряли килограмм за килограммом. Лично же я с каждой неделей увеличивал обязательное для себя расстояние и скорость. Также я начал заниматься йогой, которая в прошлом иногда помогала мне избежать травм. Однажды после полудня я решил рискнуть подвергнуться насмешке со стороны курильщиков и вышел на софтбольное поле внутри бегового круга. Сняв кроссовки и носки, я приступил к обычному комплексу йоги. Начал я с самых простых, дыхательных упражнений, потом выполнил полумесяц, а за ним позу орла. Было очень приятно ощущать, как растягиваются мышцы и как тело нащупывает равновесие. Я уже перешел к позе треугольника, как услышал позади себя низкий голос Коротышки.

– Ну ты и скрутился в узел, – рассмеялся он. – Смотри, осторожнее, а то придется тебя распутывать.

– Не хочешь попробовать?

– Да во мне почти два метра росту. И ты-то выглядишь глупо, а уж я и вовсе покажусь дураком.

Закончив комплекс, я надел носки с кроссовками и пошел на четырехчасовую проверку. Вечером ко мне подошли трое заключенных, которые сказали, что хотели бы в следующий раз позаниматься йогой вместе со мной. Я этого не ожидал. Бекли не уставала преподносить мне сюрпризы.

Однажды в середине июня администрация устроила большой шмон. Это значило, что все должны выйти из жилого комплекса. Во дворе ходили слухи, что охранникам заплатили, чтобы они пронесли в тюрьму мобильные телефоны. Иметь при себе мобильные телефоны строго запрещалось, и любой, у кого его найдут, мог получить дополнительный год к своему сроку. За шмоном последовала общая изоляция – мы все должны были находиться в своих камерах. Время текло медленно. На вторую половину дня я запланировал забег на 24 километра в быстром темпе, а теперь получалось, что он сорвется. Я расхаживал туда-сюда по камере, отжимался и приседал, надеясь, что скоро нам разрешат выйти во двор.

Нам разрешили пойти на ужин, но после столовой мы должны были немедленно вернуться в камеры для подсчета. Нам сообщили, что покидать их будет позволено только через два дня. Возвращаясь к Вечнозеленому сектору, я вспоминал письмо своего друга Джастина, которое получил вскоре после того, как оказался в Бекли. Он был сильным бегуном и триатлонистом, но при этом буквально помешанным на цифрах. Он высчитал, сколько нужно пробежать на месте, чтобы это считалось за километр. Джастин называл это «научно необоснованным предположением», но уверял, что число близко к истине. Я разобрал старые письма и нашел его подробное описание.

Если я сделаю 647 шагов за 8 минут, каждый раз поднимая ногу от земли на 15 см то, по уверению Джастина, это будет «виртуальные полтора километра». Я спросил Коди, не помешаю ли ему, если некоторое время побегаю на месте. Он засмеялся и сказал, что нет, хотя он предпочел бы поговорить на какую-нибудь менее странную тему. Следующие два часа я бежал на месте рядом со своей койкой. Когда я закончил, на линолеуме подо мной образовалась небольшая лужица пота. По расчетам Джастина, я пробежал более 24 километров, хотя никуда и не перемещался. Это была одна из самых тяжелых тренировок за всю мою жизнь.

Я не мог заснуть – не из-за обычного шума и неудобного матраса. Я волновался, потому что утром мне предстояло бежать Бэдуотер. Сколько раз раньше я лежал бессонными ночами перед важным забегом, посматривая на стрелки часов? Ощущения были знакомыми, умиротворяющими, хотя никогда еще я не испытывал их в тюрьме.

Включился будильник на часах. День забега. После пересчета в пять утра я сделал себе три сэндвича с арахисовым маслом и желе, один для завтрака и два с собой. Я положил их в сетчатый мешок вместе с батончиками гранолы, миндалем, крекерами и двумя пакетами «Gatorade», которые выиграл в соревновании по забрасыванию мяча в корзину. Все это я подготовил за несколько недель до забега. Я наполнил маленький и протекающий охлаждающий термос, который также купил у одного заключенного за две марки. Никаких впитывающих влагу шорт или компрессионных гольф у меня не было, но были обрезанные серые тренировочные штаны со шнурком, белая бесшовная футболка и пара поношенных белых хлопчатобумажных носков. В антикварных кроссовках «Nike» я выглядел так, словно сошел со страниц каталога 70-х годов. Не хватало только махровой повязки на лоб.

Упаковав запасную пару носков и бейсболку, я смазал тело солнцезащитным кремом и вазелином, которые также приобрел на местном «рынке». Теперь оставалось ждать, когда мой корпус позовут на завтрак. Наконец из громкоговорителя раздался приказ выходить. Заключенные из моего корпуса потянулись к столовой, а я, выйдя наружу, направился к зоне отдыха. Несколько парней крикнули, что я иду не в том направлении. Я улыбнулся им и помахал рукой.