Руны (СИ)

— Вы теперь мой хозяин? — с надеждой проговорила она, с тяжестью и шепеляво произнося слова, устремив карие глазки на Мастера.

— Стало быть, да, — улыбнулся он. — Как твое имя?

— Мия, — проговорила девчушка, не отпуская старика. — Я буду хорошо служить вам и заботиться, — пообещала она, а у меня из глаз брызнули слезы. Бедный ребенок! Столько всего выдержав, в ней еще остались силы на любовь и благодарность.

Около десяти минут мы неловко топтались на месте, пока Мастер Като не предложил Ноа чаю, а мне поручил найти для Мии комнату и вымыть её. Спустя пол часа я, мокрая, но довольная, спустилась вниз, уложив наконец девчушку, которая оказалась настоящей болтушкой, спать. Правда она не выговаривала много букв, но уверена, что Мастер Като быстро это исправит, я в свое время тоже шепелявила. А когда закончится эта эпопея с рунами, тут и я на помощь подоспею. Я остановилась перед дверью в холл, услышав, что Мастер Като что-то говорит Ноа.

— …она своенравная, но добрая девушка, — уловила я обрывок фразы, — всех жалеет. Не судите её строго Констебль.

— Я и не собирался, Мастер, — ответил ему Сальваторе, — порой маги не знают, что такое сострадание, а Рая об этом очень хорошо осведомлена.

Умник, тоже мне! В чужом глазу соринку видит, а в своем бревна не замечает. Хоть бы раз пообщался с Даафом, как брат, а не как сноб!

— Да, — согласился Мастер, и неуверенно проговорил: — Констебль Сальваторе, у Раи завтра день рождения. Обычно в этот день всегда приходит весна, и мы выезжаем на природу. Есть ли возможность надеяться, что в этом году все будет так, как она привыкла?

Я даже почувствовала, как Ноа нахмурился.

— На завтрашнее утро у нас запланировано дело. Но я не вижу препятствий, почему бы вам не съездить за город, — ответил Сальваторе, чем несказанно меня удивил.

— Спасибо констебль, — кивнул Мастер и, обрадовавшись, я открыла дверь и шагнула в гостиную.

— Ты слышала Раечка? — не сомневаясь, что я подслушивала, спросил старик. — Завтра все по графику.

Я улыбнулась во все тридцать два зуба и полезла обниматься к Мастеру.

Через пять минут Ноа объявил, что нам уже пора, и мы засобирались. Мастер по обыкновению провожал до самой двери, когда позади его я увидела Мию, которая босиком и в моей рубашке до пят сбегала по лестнице.

— Рая! Подожди! — пискляво крикнула она.

Я остановилась. Девчушка застенчиво смотря на Сальваторе, подошла ко мне и протянула в маленькой ладошке лоскуток розовой ткани. Это был помощник, который я ей дала.

— У меня все хорошо, — проговорила она, — ты сказала вернуть, когда все наладится.

Забрав помощника, я кивнула и вышла из библиотеки.

В экипаже повисло неловкое молчание.

— Извините, что не сказала раньше, — нарушила я тишину.

— Есть еще что-либо, о чем мне стоит знать? — отозвался он после недолгого раздумья.

Я тоже задумалась и поняла, что есть.

— Нет, — невинно отозвалась я, радуясь, что в салоне достаточно темно, чтобы он мог видеть мои глаза.

— Я на это надеюсь, — устало проговорил Сальваторе. — В следующий раз взвешивай свои поступки. Если бы ты рассказала мне о ней раньше, Мии не пришлось еще, по меньшей мере, пару недель сидеть взаперти.

— Я не была уверена в вашей реакции… — начала я, но решила не вдаваться в подробности. — В любом случае: спасибо вам мистер Ноа, за то что сделали для неё.

Он кивнул и разговор на этом иссяк.

Оказавшись дома, мы не сговариваясь, ломанулись в столовую, гонимые голодом. Там мы и застали Пятого, голова которого застряла в банке с молоком, когда он пытался его выпить по тихому.

— Привет, предатель, — поздоровалась я.

— Наконец-то! — глухо проговорил он. — Вытащите меня из этой чертовой банки! Я уже обпился этим чертовым молоком!

— Не чертыхайся, — засмеялась я, но не спешила к проказнику на помощь.

— Ну, Адка! Ну я тебе припомню!

Сальваторе щелкнул пальцами и голова Пятого со звуком выскользнула из горлышка банки. Никс был испачкан молоком и взъерошенный как молодой воробушек. Я начала смеяться над ним все громче и громче, пока ко мне не присоединился Сальваторе. Сегодня я впервые услышала его искренний смех и он отразился теплотой в моей душе. Все-таки я знала, что в глубине души Ноа не такой уж и плохой, ведь он помог человеческому ребенку. В Сальваторе была загадка, которую я никак не могла разгадать, но которая манила меня, как огонь мотылька. К сожалению, мотыльки всегда опаляют крылья, поэтому мне ничего не оставалось, как молча наблюдать за тем, как преображается его красивое лицо, когда он смеется.

Вот как сейчас.

ГЛАВА 13

"…кроме того я приняла все необходимые меры предосторожности, правда формула, которую вычертил Пятый на моей лопатке, конечно все еще побаливает, но я считаю что поступила верно, попросив его об этом.