Русь меж двух огней – против Батыя и «псов-рыцарей»

Как и во многих других серьезных делах, все началось, мягко говоря, с бытовухи — ссоры между двумя соседями, которая постепенно переросла в вооруженный конфликт. А разразился он весной 1208 года между князем Вячко и его соседом — рыцарем Даниилом из Леневардена, причем о причинах, которые его породили, сведения отсутствуют. Хроника Генриха Латвийского довольно туманно намекает, что «этот король (Вячко) причинял много неприятностей людям Даниила и, несмотря на неоднократные увещевания, не переставал их беспокоить

». Что это были за неприятности и какое беспокойство князь доставлял рыцарю, сказать трудно, на мой взгляд, это могли быть обычные пограничные конфликты на тему, кто и где охотился и кто где рыбу ловил. Возможно, что и скот уводили друг у друга втихаря и еще как-то пакостили по мелочам, но Вячко, уверенный в союзе с епископом Альбертом, никакого подвоха с этой стороны не ожидал. За что в итоге и поплатился. «

Однажды ночью слуги Даниила поднялись вместе с ним самим и быстро двинулись к замку короля. Придя на рассвете, они нашли спящими людей в замке, а стражу на валу мало бдительной

. Взойдя неожиданно на вал, они захватили главное укрепление; отступавших в замок русских, как христиан, не решились убивать, но угрозив им мечами, одних обратили в бегство, других взяли в плен и связали. В том числе захватили и связали самого короля, а все имущество, бывшее в замке, снесли в одно место и тщательно охраняли. Позвали господина своего Даниила, бывшего поблизости» (Хроника Генриха Латвийского). Прежде всего отметим невероятное разгильдяйство княжеских гридней — даже ливонский хронист счел достойным внимания его упомянуть! Всякие излишества нехорошие явно дружинников до добра не довели, а потому и упали на них немцы как снег на голову, и пока гарнизон протирал глаза да тряс лохматыми головами с похмелья, все было кончено. Да и доверчивость князя тоже вышла ему боком — свято уверовав в свою неприкосновенность со стороны немцев и не приняв никаких мер предосторожности, он оказался застигнут врасплох. И если в этот раз все более или менее обошлось, то в дальнейшем подобная вера в порядочность других обернется трагедией не только для князя, но и для многих тысяч людей. Но таков был князь Вячко — человек слова и чести, он и от других ожидал того же. А в итоге связанного по рукам и ногам князя бросили в телегу и увезли в Леневарден, где заковали в цепи и посадили в подвал, а сам Кукейнос разграбили.

Вполне вероятно, что рыцарь Даниил горел желанием прикончить русского князя прямо на месте, но он просто не знал, как посмотрит на это самоуправство епископ — а вызывать его неудовольствие крестоносцу очень не хотелось. В итоге обо всем доложили в Ригу, и оттуда последовал грозный окрик — явить Вячко пред ясные очи Альберта. «Епископ вместе со всеми своими был очень огорчен и не одобрил сделанного, велел вернуть короля в его замок и возвратить ему все имущество, затем, пригласив короля к себе, с почетом принял его, подарил ему коней и много пар драгоценной одежды; во время праздника Пасхи самым ласковым образом угощал его и всех его людей и, усыпив всякую вражду между ним и Даниилом, с радостью отпустил его домой» (Хроника Генриха Латвийского). Теперь уже приходилось радоваться епископу, поскольку глупый, чванливый и недалекий рыцарь Даниил мог испортить всю его хитроумную комбинацию. Ведь используя Вячко в качестве вассала и союзника, Альберт мог начать проповедовать католичество в русских землях, постепенно увеличивая число своих миссионеров на территории Полоцкого княжества. А так…