Русь моя, жизнь моя…

Понеслись, блеснули в очиОгневые языки,Золотые брызги ночи,Городские мотыльки.Зданье дымом затянуло,Толпы темные текут…Но вдали несутся гулы,Светы новые бегут…Крики брошены горстямиЗолотых монет.Над вспененными конямиФакел стелет красный свет.И, крутя живые спицы,Мчатся вихрем колесницы,Впереди – скакун с трубойНад испуганной толпой.Скок по камню тяжко звонок,Голос хриплой меди тонок,

Расплеснулась, широка,Гулкой улицы река.На блистательные шлемыКаплет снежная роса…Дети ночи черной – где мы?..Чьи взывают голоса?..Нет, опять погаснут зданья,Нет, опять он обманул, —Отдаленного восстаньяНадвигающийся гул…Декабрь 1906

Клеопатра

Открыт паноптикум печальныйОдин, другой и третий год.Толпою пьяной и нахальнойСпешим… В гробу царица ждет.Она лежит в гробу стеклянном,И не мертва и не жива,

А люди шепчут неустанноО ней бесстыдные слова.Она раскинулась лениво —Навек забыть, навек уснуть…Змея легко, неторопливоЕй жалит восковую грудь…Я сам, позорный и продажный,С кругами синими у глаз,Пришел взглянуть на профиль важный,На воск, открытый напоказ…Тебя рассматривает каждый,Но, если б гроб твой не был пуст,Я услыхал бы не однаждыНадменный вздох истлевших уст:«Кадите мне. Цветы рассыпьте.Я в незапамятных векахБыла царицею в Египте.Теперь – я воск. Я тлен. Я прах».

«Царица! Я пленен тобою!Я был в Египте лишь рабом,А ныне суждено судьбоюМне быть поэтом и царем!Ты видишь ли теперь из гроба,Что Русь, как Рим, пьяна тобой?Что я и Цезарь – будем обаВ веках равны перед судьбой?»Замолк. Смотрю. Она не слышит.Но грудь колышется едваИ за прозрачной тканью дышит…И слышу тихие слова:«Тогда я исторгала грозы,Теперь исторгну жгучей всехУ пьяного поэта – слезы,У пьяной проститутки – смех».16 декабря 1907

Из цикла «Снежная маска» (1907)

Снежное вино

И вновь, сверкнув из чаши винной,Ты поселила в сердце страхСвоей улыбкою невиннойВ тяжелозмейных волосах.Я опрокинут в темных струяхИ вновь вдыхаю, не любя,Забытый сон о поцелуях,О снежных вьюгах вкруг тебя.И ты смеешься дивным смехом,Змеишься в чаше золотой,И над твоим собольим мехомГуляет ветер голубой.И как, глядясь в живые струи,Не увидать себя в венце?Твои не вспомнить поцелуиНа запрокинутом лице?29 декабря 1906

Второе крещенье