Русь (СИ)

В чалме большой, но без сапог,

Что желудь на суку висит!

И конь попятился, храпит,

Почуяв смрадный запах смерти.

Черны глазницы под бровями

У Блуда, полу треплет ветер.

Тут ворон пировал с гостями,

Вся стая сытая сидит

Повыше в кроне пропыленной;

И князь взирает изумленный,

И Блуд поклеванный висит…

Путь держит алее Ярополк,

Меч драгоценный – у бедра;

Блестит небес лиловый шелк,

И предрассветная пора

Прохладой чувства оживляет.

Восходит солнышко, сияет;

Встает над Русью новый день,

И голосок пичужек звонок,

Лисята нежатся спросонок,

Трубит торжественно олень.

А за лесами, за долами

Стоят родные города,

Плывет заря над теремами,

Пасутся тучные стада,

Их рог пастуший созывает.

И сладко сердце замирает, -

Уж башни стройные видны,

За ними – кровли, купола!

Узнали князя со стены

И бьют во все колокола!

Никто не верил в смерть его,

И день, и ночь о нем молились.

Трезвон – не слышно ничего!

Врата тяжелые открылись,

И полился людской поток!

Целуют стремя и сапог,

Смеются, охают, ревут,

И ненаглядного героя,

Ликуя, жалуясь и воя,

Всем миром ко дворцу ведут!

А там полки его встречают;

Блестит броня на молодцах,

Улыбки радостью сияют;

Бежит княгинюшка с крыльца,

За шею мужа обняла

И вмиг слезами залилась,

Ей утирает слезы князь,

Все бабы плачут; вот дела,

С ума сошли колокола!

Как наревелись да напелись,

Так брагу кинулись варить,

Княгиня маленькая – прелесть,

Не хочет пальцы расцепить

И выпустить милого друга,

Влажны ресницы над зрачками,

И отпечаталась кольчуга

На щечке розовой кружками.

И счастлив князь, как никогда.

Вот стражи нищего ведут,

Он весь распухший, как от оспы,

На теле язвы и коросты.

Спешит ко князю Перегуд,

Большой, с походкою медвежьей:

«Князь, не гневись, послушай прежде;

Сего мы бродника нашли

Едва живого, он в пыли

Сидел с сумой у южных врат

И говорил, что он твой брат…»

А нищий в ноги повалился,

На купола перекрестился:

-«Брат Ярополк, прости меня!

Покоя не было ни дня!

С тех пор, как мы с тобой расстались,

Проклятый Блуд совсем исчез,

Хазары ночью подобрались,

Я, хоронясь, в дупло залез,

Да в мед по шею провалился!

Все разорили! Все пожгли!

А надо мною рой кружился,

Кусали пчелы да шмели!

Дней десять я в дупле сидел,

Покуда весь тот мед не съел!

У стен твоих седмицу маюсь,

Казну и кров – все потерял;

Прости меня, смиренно каюсь,

Я смерти для тебя желал,

Желал я, брат, твоей жены, -

Позор на мне и гнет вины,

Но я клянусь тебе при всех,

В бою с врагом я смою грех!»

Люд просит Позвизда простить, -

Раскаянье – дороже злата.

Велит князь баню истопить

Пожарче – для себя и брата.

Но с башни слышатся рога,

Протяжно воют, безутешно,

Сулят несметного врага;

На стену князь идет поспешно,

А там уж лучники бегут.

Полки готовят воеводы,

Смолой груженые подводы

Скрипят, тревожно кони ржут,

Мелькают красные щиты.

Князь смотрит зорко с высоты, -

Полнеба пылью затянуло,

Войска идут за рядом ряд,

Четыре знамени пестрят,

Еще не слышно шума, гула,

Еще знамен не разглядеть,

Но видно, как пылает медь

На головах и на плечах.

У князя уж рябит в очах,

Внизу все ждут, застыли лица,

Глядят на княжью багряницу,

А князь глядит из-под руки

Уже с улыбкой на дорогу!

Идут древлянские полки.

Сам Лютобей ведет подмогу!

Древляне хмурые – орлы;

Хвосты свисают с шишаков,

Кольчуги длинные светлы,

И шкуры вместо чепраков.

Гремят булатные копыта,

Въезжает первым Лютобей,

С ним трое рослых сыновей

И, в панцирях тяжелых, свита.

Князь Ярополк гостей встречает,

По-братски крепко обнимает;

Желая ратного успеха,

Друг другу жмут запястья, локти

И Лютобей седой в доспехах,

И Позвизд – мученик в лохмотьях.

Шумит восторженно народ!

Гонец, однако, уж несет

Плохую весть; спугнув покой,

Надрывно бьют колокола.

За Калиною, за рекой

Стоят хазары без числа.

И подает княгиня князю

Шелом стальной с златою вязью,

Кровинки нет в ее лице.

А Ярополк на жеребце,

На вороном, уже гарцует,

Дружина гикает, ликует,

И страха нет, как нет печали,

И князь кричит: «Держись, Кайдал!

Давно сего мы часа ждали,

И вот он, этот час, настал!»

Песнь пятая

Под хоругвию летучей

Ярополк стоит могучий,

Словно небо широки,

Ярополковы полки.

«Лечь в бою – то честь, не горе!» –

Несется слово над дружиной,

И островерхие с личиной

Шеломы движутся, как море.

Колышется за рядом ряд,

Щиты червленые горят

И вороненые кольчуги!

«За Русь Святую вдарим, други!

Подымем копья и мечи! « –

Князь Ярополк войскам кричит!

В ответ несется дружный рев;

Из копий лес – поверх голов

Растет и солнце закрывает!

Рога торжественно играют,

И с неба льется трубный глас!

Стоят хазары, в десять раз

Пускай их больше, что за сила?!

Пылает огненным светилом

У князя меч, горит, как жар!

И ропот слышен меж хазар.

Вот море хлынуло на море.

Гремят рога, дуделки вторят,

Уж пали первые бойцы,

Но рубят нечесть молодцы,

А нечесть тоже крепко бьется!

Шатер на холме, там смеется

Кайдал, ладони потирает;

Князь гуще место выбирает,

Махнет налево – переулок,

Направо – ровная дорога;

Пылает лик, где пыль на скулах,

Пылает гнев на лике строгом!

Мелькают пестрые халаты;

Не слышны в скрежете булата

Ни конский топ, ни крик людей.

Играет старый Лютобей

Своею палицею длинной, -

Взор страшен, влажные седины

Ко лбу прилипли и вискам,

И пот струится по щекам!

Несчастный Позвизд, чуть живой,

Хазар молотит булавой;