Руссия магов

Естественно, что Роксана упустила моменты, когда поведение парня зашкаливало за принятые рамки общения среди благородных особ, и не только. Мать это заметила, но акцентировать на этом внимание не стала.

Зато Анна отличилась и разукрасила ситуацию в парке с кошкой, на все сто процентов, подняв авторитет юноши.

Княгиня выслушала дочек, не перебивая, и наступила пауза, причём, сёстры не спешили её нарушить.

– Вот, что я решила, – наконец-то, спустя минут пять молчания, княгиня приступила к доведению до дочек своих мыслей, и наставлению чад на путь истинный.

Девушки выпрямили спины, приняв горделивые осанки с нотками всеобъемлющей почтительности в строгих выражениях лиц и замерли, внимая уважаемой и любимой матери.

– Раз уж сложилась такая ситуация, что избежать общения с Феликсом не удастся, – продолжила княгиня Варвара, – да и Никита Васильевич проявил к парню свой интерес, в первую очередь, как глава клана, – она специально сделала на решении мужа акцент, подразумевая и о собственном мнении на этот счёт, – держите дистанцию, в нормальном понимании, и соблюдайте приличества. Я думаю, у вас хватит ума не забывать о том, кто вы. Позже, постарайтесь пригласить его к нам под безобидным предлогом, я самолично желаю посмотреть на него, поговорить и проверить насчёт принадлежности к родовитым сословиям потомственных Магов, кто знает, чья кровь в нём течёт, и кто его родоначальник. Нужно осторожно прощупать его способности, разглядеть ментальную составляющую. Кто знает, кто знает… – княгиня Варвара покачала головой, завершив высказывания, и снова задумалась, жестом отпустив дочерей.

Интермедия третья. Ошибочность очевидных решений…

– Вот объясните мне, четвёрка, нет, пятеро остолопов, как вы додумались до применения боевых Рун в городе, после полученного предупреждения одного из посетителей, Рунного Мага, кстати, и весьма уважаемого? И ведь против кого? – князь Фёдор Фёдорович Голицын даже не пытался себя контролировать.

Меряя шагами палату и грозно глядя на каждого из участников инцидента, сейчас лежащих в больничных кроватях и смотрящих на мир запуганными щенками. Удары каблуков его форменных ботфортов о паркет впечатывались в мозг каждого, заставляя периодически вздрагивать.

– Это просто немыслимо! Четверым осталось последний курс Академии закончить, а там и выпуск с Великим Распределением! Ладно, я делаю скидку этому малолетке, с хвостом и вожжами в известном месте, но вы, вы – четверо братьев, моих сыновей, княжичей! – князь сопроводил сказанное эмоциональной жестикуляцией. – Повестись на посыл и ввязаться в драку? Он вам кто? Мещанин, пользующийся славой своего папаши, пролезшего в высшее общество благодаря фабрикам и заводам, основанным даже не им, а родичами! Кто вам Трубецкой? И не смотри на меня так, – князь глянул в сторону Егора, – вон, и отец твой молчит, гла́зки потупив, – перевёл гневный взгляд на притихшего папашу.

– Князь, князь, – Ефим Трубецкой, глава клана Ревун и отец Егора, так проштрафившегося накануне и ставшего зачинщиком конфликта, постарался сбавить разнос, – может, воды? И причём тут мои мануфактуры? Право же, князь…

Их прервали.

В палату без стука вошли трое, тем самым остановив разговор, а точнее, монолог на повышенных тонах. Визитёры могли себе позволить входить куда угодно и когда угодно, тем более, в стенах Академии Боевых Рун.

Человек в пенсне, держащий в руках портфель дорогой выделки, одетый в короткую мантию магистра, бесцеремонно проследовал к центру палаты и сел на захваченный по пути стул таким образом, чтобы видеть всех участников инцидента у Таверны Гроха. Это название получило официальный статус и от приставки «дело» его отделяли лишь несколько вопросов.

– Представьте меня собравшимся господам, – он обратился так, что понять, кому именно адресовано сказанное – невозможно. – А затем, я займусь этим порученным мне делом. – Глаза не выдали настроения и отношения человека, как к происходящему, так и к присутствующим главам известных кланов.

– Господа, Рэйнолд Аперкилд, старший следователь, Внутренняя безопасность Верховного Протектората Магии Рун Руссии, – Магистр Валентайн ораторски представил человека. – Прошу любить и жаловать. Я представляю контроль и соглядатайство со стороны магистрата Академии, а Магистр Рун Жизни, Софья Павловна, присутствует, как директриса закрытого лекарского заведения при Академии Боевых Рун.

– Благодарю, Магистр, – откликнулась женщина.

– Благодарствую, – холодно отреагировал следователь.

Все с почтением, некоторые со страхом и смятением, перевели взор на следователя, оставившего на лице маску непроницаемости. Рэйнолд достал крохотный рубиновый камень, который после неуловимого плетения руны воспарил в центре палаты, начав запись и ознаменовав старт процесса дознания.