Русская Америка. Слава и боль русской истории

У поэта Феликса Чуева есть стихотворение о герое-лётчике, участнике спасения советской полярной экспедиции на «Челюскине», Анатолии Васильевиче Ляпидевском, «у которого Звёздочка номер один». В стихотворении есть строки:

…И когда за него прозвенели стаканы,

«Каюсь, хлопцы, — сказал он, вздохнув тяжело, —

Самым первым Героем был Федя Куканов,

Быть бы должен… Не стал… Просто не повезло.

Валька Чкалов, Байдук — имена-то какие!

А о самых о первых — что знаем о них».

И подумалось мне о богатстве России,

У которой на всё достаёт запасных…

Ляпидевский имел в виду советского полярного лётчика 1920-х годов Фёдора Куканова, но то же можно было сказать и о капитан-бригадире Муловском, отважном и образованном русском моряке: в истории русских кругосветных путешествий его имя известно мало, хотя должно стоять самым первым.

Сегодня заслуженно известно имя первого русского «кругосветчика» Ивана Фёдоровича Крузенштерна, но он в истории российского мореплавания оказался своего рода «запасным» — идейным преемником и духовным наследником Григория Ивановича Муловского. Лишь стечение обстоятельств не позволило Муловскому носить славное звание первопроходца. Ещё в 1781 году, будучи лейтенантом и генеральс-адъютантом вице-президента Адмиралтейств-коллегии графа Ивана Григорьевича Чернышева, Муловский был назначен Чернышевым командиром корабля, снаряжённого на счёт графа в кругосветное путешествие — первое русское. Но тот корабль так вокруг света и не отправился…

Тем не менее замысел и мечта прочно обосновались на борту водимого Муловским корабля «Мстислав». На «Мстиславе» служил будущий соратник Крузенштерна украинец Лисянский. На «Мстиславе» служил и воевал сам Крузенштерн, от Муловского узнавший о сорвавшихся планах обойти, наконец, и русским вокруг «шарика». Да и не просто так обойти, а — в интересах Русской Америки.

Да и в каких интересах!

С какими задачами и целями!

Выдающимся первым русским «кругосветчиком» — и по праву — должен был стать капитан Муловский. Ему ведь предстояло совершить дело, по своему потенциалу огромное — ещё более значительное, чем то, какое должен был совершить и какое срывал на Тихом океане Биллингс!

Факт остаётся фактом: вроде бы осторожничающая в тихоокеанских делах Екатерина 22 декабря 1786 года издала важнейший в геополитическом потенциале указ об отправке кораблей из Балтийского моря в Тихий океан. В тот же день был издан указ императрицы «Кольлегии иностранных дел», где говорилось:

«По случаю покушения со стороны аглинских торговых промышлеников на производство торгу и промыслов звериных на Восточном море… повелеваем нашей Кольлегии иностранных дел… к сохранению права нашего на земли, мореплавателями российскими открытыя, произвесть в действо, поколику от оной зависит…», и т. д.

А уж на основании предыдущего был дан указ и следующего содержания:

«Прилагая при сем копию указа нашего Кольлегии иностранных дел, данного по случаю покушения со стороны аглинских торговых промышлеников на производство торгу и промыслов звериных на Восточном море, о сохранении права нашего на земли, мореплавателями российскими открытыя, повелеваем нашей Адмиральтейской кольлегии отправить из Бальтийскаго моря 2 судна, вооруженныя по примеру употребленных капитаном аглинским Куком и другими мореплавателями для подобных открытий и 2 вооруженныя же шлюбки морския или другия суда, по лучшему ея усмотрению, назнача им объехать мыс Доброй Надежды, а оттуду, продолжая путь через Сондской пролив и оставя Японию в левой стороне, итти на Камчатку…», и т. д.

2 января 1787 года вышло конкретное предписание снарядить эскадру капитана 1-го ранга Муловского из четырёх судов — двух фрегатов и двух вооружённых шлюпов, предназначенную для первой русской кругосветной экспедиции.