Русская Америка: слава и позор

Пожалуй что, не совсем. Рискну предположить: не отвечала вовсе. «Симпатия», «дружба», «расположение» и прочие умилительные термины применимы лишь к отношениям между отдельно взятыми людьми. В отношениях меж державами, нравится это прекраснодушным интеллигентам или нет, должен, обязан соблюдаться совершенно иной принцип: руководствоваться нужно не эмоциями, а жестким, циничным расчетом (не имеющим ничего общего с конфронтацией и уж тем более вооруженным конфликтом). Проще говоря, следует в первую очередь не стонать в умилении: «Они ж наши друзья!», а просчитывать каждое решение с точки зрения государственных интересов, которые не имеют ничего общего с интересами отдельно взятых людей. Бросьте в меня камень, но так оно и обстояло в Европе на всем протяжении ее истории. Известное изречение английского премьера Пальмерстона затрепали до дыр, но имеет смысл повторять его вновь и вновь — для тупых:

«У Англии нет ни постоянных друзей, ни постоянных врагов — одни лишь постоянные интересы».

В свое время генерал де Голль, стоя во главе Франции, провозгласил главным лозунгом системы национальной обороны «защиту по всем азимутам». Французские ядерные ракеты были нацелены на объекты не только в СССР, но и в Англии, Италии, Германии. Это вовсе не означало, что генерал питал в отношении итальянцев или англичан какие-то агрессивные планы или опасался агрессии с их стороны. Просто-напросто помнил, что у державы как таковой «друзей» нет — лишь временные союзники…

Еще не изгладилась из памяти восхитительная по своему идиотизму акция, когда американцам сдали систему подслушивания, установленную нашей разведкой в их посольстве в Москве. Как мне помнится, аналогичного шага наша перестроечная интеллигенция, к своему несказанному удивлению, так и не дождалась — американцы, конечно же, не идиоты…

А по всему (опуская многочисленные эффектные примеры вроде только что приведенного) следует «без гнева и беспристрастно» рассмотреть элементарный вопрос: быть может, как раз победа Юга отвечала стратегическим интересам России?

Предвижу возмущенные вопли отечественной образованщи-ны: как можно такое заявлять, если южане были, вот ужас, рабовладельцами, а прогрессивный и благородный Север, наоборот, как раз и развязал войну, чтобы уничтожить позорное рабство?

Признаюсь по секрету: у меня есть несколько «подопытных кроликов» среди знакомых — принадлежащих к той самой классической, патентованной совковой интеллигенции, которая… ну я о ней много писал и повторяться не намерен. Одним словом, я этих индивидуумов использую для проверки классических реакций на внешние раздражители, как биолог использует мор-ских свинок.

Что характерно, именно такой стандартный ответ я и услышал, начав развивать мысль о том, что для наших государственных интересов была бы гораздо нужнее победа Юга. Заходясь в благородном гневе (проистекающем, как водится, от дремучего невежества), мне ответствовали: южане были погаными рабовладельцами, а северяне — благородными защитниками негров…

А собственно, из чего это следует? Картина сия, упрощенная до предела, нисколько не соответствует реальности…

Если кто-то всерьез полагает, что гражданская война в США началась из-за освобождения негров, рекомендую с этой дурью расстаться.

Другим моим знакомым, с интеллигенцией себя решительно не связывающим, хватило одной-единственной фразы.

Южные штаты, где насчитывалось всего 35 % населения США, давали 80 % налоговых поступлений в федеральный бюджет.

Собственно говоря, этого вполне достаточно — но давайте все же развернуто и по порядку.

Начнем с наивного вопроса: почему в 1773 г. нескольким мятежным штатам можно было отложиться от Англии, а в 1861 г. нескольким мятежным штатам уже категорически нельзя было отложиться от США?

Потому что в 1773 г. мятежники были «правильные», благородные, а в 1861 г. — «подлые рабовладельцы»?

Ну-ну… Давайте с цифрами в руках.

Из пяти первых президентов США четверо были рабовладельцами, причем они продолжали владеть рабами, оставаясь во главе независимого государства. Из следующих тринадцати президентов рабовладельцами были восемь, причем четверо из них, став во главе страны рабов освободили, а другие четверо, придя в Белый дом, от своей живой собственности не отказались. Простая арифметика показывает: из первых восемнадцати президентов США восемь оставались рабовладельцами. Между прочим, первый президент США Джордж Вашингтон — как раз южанин из штата Вирджиния.

Так что заданный нами вопрос следует сформулировать несколько иначе: почему в 1773 г. одним плантаторам-рабовладельцам можно было отделяться от Англии, а в 1861 г. точно такие же плантаторы-рабовладельцы уже не имели права отделяться от США? Так почему? Сможет кто-нибудь внятно ответить?