Русская дива

Честно говоря, этот парадокс уже озадачивал и руководство КГБ. Газетные статьи, книги и телепередачи о «происках сионизма» и «международном заговоре сиониствующих фашистов» подогрели, конечно, атмосферу в стране и вызвали мелкие, то тут, то там, разряды антисемитских зуботычин. Но мощной очищающей грозы народного гнева, которая еврейскими погромами разрядила бы накапливающееся в народе недовольство режимом, все не было…

Резкий телефонный звонок правительственной «вертушки» заставил Булычева поспешно взять трубку с белого аппарата, украшенного гербом СССР. Послушав, он протянул ее Барскому:

— Тебя. Шумилин.

— Борис Тихонович, — тут же сказал Барский в трубку, упреждая все, что мог обрушить на него первый замминистра внутрених дел по поводу бесцеремонной отмены Барским его приказа. — Арестовать больше сотни женщин на глазах западных журналистов было бы совершенно немыслимо! Ведь они именно этого и добивались! Чтобы завтра фотографии этого побоища были на первых страницах газет всего мира и все они стали еврейскими Жаннами д'Арк! Но за это в первую очередь сняли бы мою голову и вашу. Вы понимаете?

— Так что же делать? — вопросил замминистра на том конце провода, сообразив, от какой беды спас его полковник Барский.

— Кажется, у меня есть идея, — произнес Барский, глядя через окно на зевак-строителей, по-прежнему сидевших на недостроенной крыше соседнего дома. — Нужно сотни три милиционеров переодеть в спецовки и каски строителей и привезти сюда. Чтобы они под видом возмущенных рабочих просто разогнали этих евреек. Так сказать, возмущенный народ решил сам навести порядок в своей стране. В конце концов, это разумно. Если КГБ и милиция бессильны…

— Понял! Я твой должник. Жди «рабочих»! — обрадовался Шумилин.

— Только предупредите их — никакого мордобоя! — поспешил заметить Барский. — Хотя, если они случайно раздавят пару кинокамер у западных журналистов, — это ничего…

— Гениально! — восхитился Булычев.

Барский удовлетворенно положил трубку. Иметь в должниках замминистра МВД СССР совсем неплохо. Но о чем же он думал до звонка Шумилина? Ах да! О погромах. Конечно, если судебный процесс над Рубинчиком провести открыто, в Верховном суде, с народным прокурором-обвинителем и с вереницей русских девушек, обесчещенных этим распутным монстром еврейской национальности, — это заденет каждого русского и украинца, у которого есть дочь или сестра. То есть рассчитанная в основном на эффект за пределами СССР, эта акция может и внутри страны сдетонировать похлеще знаменитой «крови христианских младенцев», из-за которой начались еврейские погромы в начале века. Но не испугает ли это осторожных лис в Кремле?

— У тебя есть что выпить? — спросил он у Булычева.

— Обижаешь! — усмехнулся повеселевший Булычев, открыл сейф, достал бутылку «Наполеона» и нажал кнопку под крышкой своего письменного стола. — Валюша, — сказал он, когда в двери возникла его секретарша — молодая и высокая, как волейболистка, в мини-юбке и с ярконакрашенными губами, — организуй нам рюмки и… Ну, сама сообрази. Только по-быстрому!

Барский проводил взглядом эту Валюшу и посмотрел на большой кожаный диван в кабинете Булычева. Диван был явно нестандартной длины. Барский с усмешкой кивнул в его сторону:

— На заказ делал?

Но генерал предпочел сделать вид, что не понял намека.

— В каком смысле? — спросил он и снял трубку вновь зазвонившего «ВЧ». И вдруг встал: — Добрый день, Юрий Владимирович…

Барский напрягся — сам Андропов?!

— Да, здесь, передаю, — почтительно сказал в трубку Булычев и протянул ее Барскому.

— Какое ты принял решение? — спросил Андропов на том конце провода, не тратя и секунды на приветствие.

Барский доложил свою идею о «строителях». Разгон демонстрации будет выглядеть не очередной репрессией КГБ, а стихийной реакцией простых советских тружеников на бесчинства сионистов в центре Москвы.

— Что ж… Только не увлекайся, — заметил Андропов, — ситуация и так напряжена судом над Орловым. Нам сейчас ни к чему массовые эксцессы.

— Я знаю, Юрий Владимирович. Эта Бродник потому и обнаглела.

— С ней потом разберешься, — сказал Андропов, и Барский возликовал в душе: сам Андропов одобрил его действия! Но в таком случае…

— Еще минуту, Юрий Владимирович! — сказал он в трубку. — У меня есть одна разработка, которую я хотел бы вам показать…