Русская фантастика 2010

«Океан покрывает 71 % поверхности Земли. Это пустыня, там никого нет. Судов много только в портах, а в океане они как пылинки и ходят по изученным маршрутам. Давно никто не блуждает в поисках. Есть районы шириной в тысячи миль, где судно проплывает едва ли раз в десять лет. Считается, что спутники всё видят с орбиты, поэтому искать нечего».

Который час? Оглядевшись, Энгеран осознал, что утратил чувство времени. Половина второго? Или третьего?.. Серое свечение в окнах не менялось, время без солнца замерло. Оно оживёт утром, когда машины зашумят по набережной, а красный столбик термометра поползёт вверх.

Открыл окно. Сейчас можно. Колёса перестали вздымать пыль, а выхлопную гарь унёс ленивый бриз. В тёмные комнаты проник мягкий шелест волн. Вода шлёпала по береговому граниту как живая, будто хотела по нему взобраться, растечься амёбой, затопить город.

«Шельф, или материковая отмель, занимает 25 % дна океана. Это больше половины всей суши. Глубина до 200 метров, дальше идёт континентальный склон».

Безумие двинулось в путь. Оно путешествует ночью, как тени могильника. Когда пациенты в Бордене спят, бред покидает их и просачивается наружу. Галлюцинации собираются на станции электрички — смутная толпа неясных образов, патлатых и горбатых, с шёпотом и хихиканьем, — и белый поезд открывает перед ними двери. Они едут вербовать новеньких в свою компанию. Станция за станцией — и вот прозрачная Ласса неслышно идёт к дому Мухи, чтобы слиться с воспалённым разумом репортёра, одержимого бессонницей.

«Первый метровый слой воды поглощает 60 % солнечных лучей. На глубине 100 м темно, как у арапа в желудке, здесь виден лишь 1 % света. На 1000 м свет улавливает только специальный фотоэлемент. Дальше лежит полная тьма. Там ад. Холод, мрак и голоса. Давление растёт, на 5 км оно составляет 500 атмосфер и плющит доску до толщины фанеры».

Скованная тишина дома дала едва заметную трещину. Сквозь дыхание реки за окном и спёртую влажность комнат еле-еле послышался скрип. Словно когти скребутся в дверь. Оторвавшись от блокнота, Энгеран оцепенел, вслушиваясь — что там?

«Наверное, так и случается. Никто потом не рассказывает, как оно начиналось. Психи поступают в клинику готовенькими, с развёрнутым богатым бредом, потеряв причины и концы. Вся жизнь, вся память кажутся им только подготовкой к приступу шизофрении — будто они родились, чтобы сойти с ума. Однажды к тебе сквозь стену входит поющая девушка, парень в татуировках, хромой старик, берёт за руку и уводит твою душу в клинику. Тело бесится, ловит пауков, звонит в ООН и в ДНБ, слушает приказы марсиан из розетки, а потом круг замыкается — приезжают сильные молчаливые мужчины и воссоединяют душу с телом в камере Бордена. Там, на игле, ты находишь себя и успокаиваешься».

Строки в блокноте звучали как колдовские заклинания. Чем дольше их читаешь, тем сильнее разгорается потусторонний ночной свет, а собственная статья о могильнике уже не кажется смешной. Тот, кто дочитает блокнот до последней страницы, попадёт в дурку. А тот, кто его написал, попал туда первым.

«Водоросли живут до 200 м, в среднем до 100 м. Это самый насыщенный жизнью слой. Глубина недоступна. Любой дурак может взлететь на 2 км в корзине с шаром и газовой горелкой. А чтобы опуститься на 2 км, нужна тяжёлая сложная техника. Мы знаем дно океана хуже, чем Луну

».

Царапающий звук повторился. Энгеран вскочил и быстро подошёл к двери. Экран видеофона пуст. Снаружи — никого. В смысле, нет человека, стоящего перед «глазком». А если гость ползает? Движется горизонтально?..

Он не решился даже прикоснуться к ручке. Стоял и ждал, стараясь не думать о том, что может быть за дверью. Зачем-то взял длинную ложку для обуви, взял тихо-тихо, медленным плавным движением. Всё-таки старая, железная, на меч похожа.

А может, это не за дверью? Где-то в стене? Или за окном?

Вернулся на цыпочках к столу и погасил лампу.