Русская фэнтези-2008

— Точно! — подвел итоги Виктор. — Именно это я и имею в виду! А значит, из звездной системы Лукьяненко есть проходы… что-то типа п-в-туннелей… в другие звездные системы и галактики. И даже если прямых упоминаний нет… Ну, писатели… они же читают романы друг друга. И какие-то сцены, характеры, ситуации откладываются в памяти и могут использоваться, иногда даже незаметно для самих писателей.

— Так-так! — пробормотала Ланка. — А знаете, это неплохо! Пожалуй, потянет на курсовую по теории литературы, ее нам в следующем семестре делать надо. И если удастся еще какие-нибудь законы этой самой Межреальности выявить…

— Курсовую? Бери выше! — перебил ее Мигель. — Ведь в Межреальности никто не бывал! Мы — Колумбы и Магелланы! Так что, если удастся какие-то ее законы выявить, это готовая работа на бакалавра…

— Ты сначала их открой, Магеллан! — возразила Ланка, но сама с надеждой уставилась на Санчеса, который, судя по его виду, впал в состояние транса. Но он так ничего и не сказал.

Тут Виола, которая тоже за ним пристально следила, окончательно испортила всем настроение.

— Курсовая, бакалаврская… — скривив губы, прошипела она. — Размечтались! Сначала надо отсюда выбраться! И не в теории, а на практике. Санчес, — вдруг неожиданно повернула она разговор на более актуальную тему, — а кого ты, собственно, из нас видел? И как с остальными?

— А? — вздрогнул тот. Но тут же врубившись, о чем его спрашивают, глухо ответил: — Вот поэтому я и заговорил. Я тут сидел и все вспоминал: кого именно видел. Вас всех — точно. Даже тебя в виде собачонки… рядом с Элли, — посмотрел он на Виолу. — Я вас всех узнал, хотя вы не очень-то на себя и похожи были.

— Так, — задумчиво произнесла Ланка, она уже успокоилась, но при этом напоминании опять машинально потерла глаза. — А остальных?

— Не видел!

— Может, они успели сдать? — встрепенулся Мигель.

— Это Вовик-то? — иронически хмыкнула Виола. — Скорее уж успел в осадок выпасть!

— А эту? — поинтересовался Виктор, кивая на Белоснежку, сидевшую в кресле с невозмутимым видом.

— Видел!

— И?

— Именно такую. И не узнал в ней никого знакомого!

— Значит, точно, с младших курсов, — констатировал Виктор и попытался подвести итоги. — Итак, задача-минимум — выбрать отсюда. Задача-максимум — по дороге попытаться определить какие-то законы Межреальности… Если мы, конечно, в ней, что пока еще остается гипотезой… хотя и весьма правдоподобной. — И, немного помолчав, добавил: — Будем дожидаться или начнем выбираться?

— А ты уже знаешь как? — умеренно язвительно поинтересовалась Виола. И немного подумав, она вылезла из кресла и уселась на диван рядом с Ланкой: что-то ее вид ей не нравился. Санчес открыл глаза, вскочил и немедленно занял освободившееся кресло, ибо по полу периодически перемещались воздушные потоки непонятного происхождения и назначения. И ему надоело находиться на пути их следования.

На полу остался стоять Виктор и сидеть Мигель, который всегда считал: лучше сидеть, чем стоять, и лучше лежать, чем сидеть. А сквозняков он сроду не боялся. Поэтому он разлегся поудобнее на правом боку: чтобы пропеллер, если и вылезет опять, не помешал бы. Кроме того, из этой позиции можно было безнаказанно глазеть на всех трех девушек, сидевших как раз напротив: платиновую блондинку Белоснежку, золотую — Ланку и жгучую брюнетку — Виолу. Белоснежка — тоненькая и миниатюрная — была очень даже ничего и тоже в его вкусе. Но почему-то никаких чувств в его мужском организме не пробуждала, и более того… А Ланка была в явно удрученном состоянии… И он предпочел смотреть на Виолу. Тем более что та уселась, облокотившись на спинку дивана и закинув ногу на ногу, и плавная линия, обрисовывавшая ее силуэт, красиво перетекала при этом от тонкой талии к бедру, затянутому в джинсу, и затем — к стройной ноге, которая от колена виднелась в разрезе брючины.

Виола ни на кого не собиралась производить впечатление, а уселась так по привычке. Не то чтобы они с Ланкой были задушевными подругами, скорее — хорошими приятельницами, но обе давно осознали, какую эффектную пару составляют. И поэтому, находясь рядом, обычно использовали данный эффект по максимуму. Правда, на этот раз Ланка не отреагировала: как сидела, плюхнувшись после своих художеств на диван, так и продолжала сидеть, даже чуть сгорбившись и сжимая руки. Видно, пришлось ей куда тяжелее, чем поведала она в своем бодром рассказе.

— Подождём, может, и Вовик скоро явится, — предложил Санчес, потягиваясь в уютном кресле и закидывая руки за голову. «Да, точно, — сказал он себе, — именно Белоснежку я тогда и видел. Она растерянно моргала глазками, но в полено вцепилась!»

— А Вовик больше никогда не явится, — вдруг неожиданно пролепетала Белоснежка, — его гномы съели.

Все ошеломлённо замерли, посмотрели друг на друга, а потом дружно уставились на неё — не в силах поверить в сказанное.

— Что ты несёшь? — возмутился Мигель, привстав от возмущения.

— Ты что, совсем свихнулась? — с негодованием рявкнул Санчес, достав руки из-за головы и сжимая их в кулаки.

— Как съели? — с недоумением спросила Ланка.