Русская любовь. Секс по-русски

Любовь — Любовь! В тринадцать детских лет.Она нас посещает к счастью иль несчастью.Она как ручеек чиста и непорочна, словно божий свет,Она нам ранит сердце глубоко и ежечасно.Московский двор мне видится вдали,В туманные года давно ушедший,Мальчишка смотрит на одно из окон, там внутри

Девчонка, что недосягаема в любви пришедшей.Как безответна детская любовь всегда,Она мираж, лишенный основанья,Ведь все, что ощущает детская прекрасная душа,Все это не ко времени и к полному непониманью.Какою легкомысленною кажется она,Однако в ней заложена такая мощь и сила,Воспоминаниями сердце рвет она, хоть и седая голова,

О, если бы Господь вернул мне все, что было.Чтобы я мог часами пред окном стоять,Не понимая, что волнует, что желаю,Ведь невозможно плод от дерева сорвать,Который лишь цветком в начале мая.Ну слезы, что не можем мы пожать плоды любви.Хотя любовь пришла так чувственно, прекрасно,

Ну не ко времени она, хоть в крик кричи,И проявляется, чтоб за косичку дернуть понапрасну.Таинственностью нас волнует та любовь,Когда стоим мы в старости перед порогом.Она так девственна была, так волновала кровь,И не могла быть изгнана из рая Богом.Живет пусть вечно трепетная та любовь,Которая как солнце детство освещает,

И пусть седая голова, нам сердце вновь и вновьПрекрасную пору прошедшую напоминает.

06.02.2010

Милочка погибла на месте. Я заплакал, услышав об этом, и убежал со двора навсегда. После этого я туда никогда не входил. У меня долгие годы было ощущение, что этот патрон снес мою голову. Годы и годы я очень страдал. Мне больно и сейчас, хотя уже прошло с тех пор шестьдесят четыре года.

Улица моя, изгибистая улица старой Москвы. Я помню, как когда-то в возрасте 5 лет я шел с братом по улице Станиславского. Брат вел меня за руку. Ему было 11 лет. Вся улица была завешана красными, с белым кругом и со свастикой внутри, фашистскими флагами. Да-да. Сталинская Москва была увешана флагами его лучшего друга Гитлера. Брат сказал: «Давай посмотрим». «А на что?» «А ты посмотри». Слева двигалась колонна черных лимузинов. Они въехали во двор германского посольства, и я увидел, как из первой машиньт вышел высокий и интересный человек. Как сказал мне брат, это был министр иностранных дел Германии фон Риббентроп. Я, пятилетний мальчик, до сих пор помню, как он выглядел и как выглядела его свита. Таких высоких и породистых людей я в Москве не видел. Мужчины тех лет обычно были одеты в майки, белые брюки и белые парусиновые тапочки. Вот такие воспоминания и остались у меня до сих пор.

Немного дальше находился кинотеатр «Повторный», в котором раз двадцать я видел фильм «Свинарка и пастух» с Зельдиным в главной роли. Слава Богу, артист жив и сейчас. Ну вот, в возрасте 23-х лет я шел по моей любимой улице от Никитской к улице Горького. Внезапно с одного из балконов дома, стоящего вдоль улицы, я увидел краем глаза женщину, приветственно помахавшую мне рукой. Я остановился. Балкон находился на уровне третьего этажа, и я ее хорошо разглядел. Я подошел поближе. Это была женщина лет 25–27 лет. Обычное московское лицо, обычная московская одежда. Она, наклонившись лицом ко мне и облокотившись на перильца балкона, сказала мне, что знает меня лет этак пятнадцать, так как я прохожу часто мимо ее дома. Спросила, как меня зовут и где живу. Я сказал, что через семь домов. «Может, зайдешь ко мне?» «Ну, а отчего не зайти?» — подумал я. Поднялся на третий этаж и позвонил. Мне открыли, и я увидел мою новую знакомую с близкого расстояния.