Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников

Вместе с В. Г. Чертковым в кружок входил Д. Ф. Трепов, в будущем занимавший значительные посты и имевший одно время большое влияние на внутреннюю политику. Кружок собирался на квартире Д. Ф. Трепова, который считался его председателем, и имел цель «оказывать посильную помощь бедному населению столицы». Очень примечательно позднейшее (1924) признание П. И. Бирюкова в том, что уже в это время В. Г. Чертков относился «как-то критически, иногда шутливо, к деятельности кружка, кот[орая] его не удовлетворяла»[759].

Вскоре по возвращении в Россию Чертков сообщает матери, что жизнь, которую он вел в течение пяти лет своего офицерства, его не удовлетворяет, его тянет в деревню, «ближе к природе и к людям». В письме содержится также сообщение о выходе в отставку и озабоченность, как отнесется к этому твердому решению отец.

И действительно, в 1881 г., неожиданно для всех, в преддверии блестящей карьеры, В. Г. Чертков выходит в отставку в чине лейб-гвардии штабс-ротмистра, а в 1882-м зачисляется в запас гвардейской кавалерии с чином поручика. Поселившись в имении родителей Лизиновке, он начинает заниматься благотворительной деятельностью среди крестьянского населения: открывает ремесленное училище на 60 учеников (сапожное, столярное, бондарное дело), школу, библиотеку, читальню, приемный покой и некоторые другие учреждения. В это время В. Г. Чертков в письме своей матери сообщает, что главным делом своей жизни считает распространение веры «в известные начала».

Таким образом, еще до знакомства с Л. Н. Толстым В. Г. Чертков приходит к пониманию бессмысленности своей жизни и ищет из нее какого-то выхода, однако выход, предложенный ему матерью, его не устраивает. Именно на этом перепутье происходит его знакомство с Л. Н. Толстым.

Формирование взглядов В. Г. Черткова под влиянием переписки с Л. Н. Толстым. Начало сотрудничества

Говоря о первой встрече В. Г. Черткова и Л. Н. Толстого, нужно иметь в виду, что в период после религиозного кризиса Л. Н. Толстой переживал особый приступ одиночества, о чем он сообщает М. А. Энгельгардту в конце 1882 г.: «…вы не можете и представить себе, до какой степени я одинок, до какой степени то, что есть настоящее я, презираемо всеми окружающими меня» (ПСС. Т. 63. С. 112). Очень важно отметить, что это ощущение одиночества, как духовная расплата за отход от «Христа и Церкви Его», трагически переживалось, по свидетельству Т. Л. Толстой, всеми членами семьи писателя. В это же самое время С. А. Толстая сообщает своей сестре: «Бывала я одинока, но никогда так одинока, как теперь. Так мне ясно, так ощутительно, что никто меня знать не хочет и никому я неинтересна»[760]

.

Впервые о новых взглядах Толстого Чертков узнал на свадьбе своего знакомого и бывшего однополчанина, помещика Р. А. Писарева, на которой присутствовал друг семьи Толстых, прокурор окружного суда Н. В. Давыдов. А вскоре Чертков появляется в новом доме семьи Толстых в Хамовниках. Вскоре новый молодой (Толстому в 1883 г. было 55 лет, Черткову – 29) знакомый Толстого становится самым близким писателю человеком.

Факт особой близости подтверждается общим объемом переписки: за 27 лет знакомства Л. Н. Толстой написал В. Г. Черткову не менее 928 писем (включая телеграммы), т. е. в среднем одно письмо каждые десять дней – больше чем любому другому человеку, включая членов его семьи. Чертков писал еще чаще – сохранилось его 1127 писем Толстому.

В конце октября 1883 г. В. Г. Чертков впервые посетил хамовнический дом Толстых. При первой же встрече Толстой и Чертков ощутили чувство духовного родства. «Мы с ним встретились, как старые знакомые», – писал об этой встрече В. Г. Чертков[761]. Именно с этой встречи берет начало многолетнее сотрудничество Толстого и Черткова, смысл и характер которого давно требуют детального исследования.

В этот ранний период их отношений Л. Н. Толстой переживал знакомство с Чертковым как важное событие своей жизни, как обретение настоящего и глубокого почитателя и последователя, ученика и единомышленника. Это был своеобразный медовый месяц: и в его переписке с В. Г. Чертковым, и в его дневниковых записях содержится ряд мыслей, которые трудно интерпретировать в каком-либо другом ключе, кроме подтверждения вывода о переживании глубоко внутреннего родства, – достаточно посмотреть дневниковые записи за 1884 г., например: «Письмо от Черткова. Люблю его и верю в него» (ПСС. Т. 49. С. 70, запись от 18 марта). И уже очень скоро, 6 апреля 1884 г., т. е. спустя всего несколько месяцев после визита Черткова, Толстой записывает в своем дневнике знаменитое определение: «Он удивительно одноцентрен со мною» (ПСС. Т. 49. С. 78)[762].