Русская жизнь. Дети (май 2007)

Однако, скорее всего, даже и такого развития событий не было бы. При всех своих организационных недостатках, РККА, ударив первой, владела бы инициативой, что само по себе дает существенное преимущество и отчасти компенсирует недостатки системы управления и отсутствие боевого опыта. Не было бы первого удара люфтваффе по нашим аэродромам, наоборот, был бы удар советских ВВС по аэродромам противника с заведомо ненулевой эффективностью. Главное, что весной 1941 года немецкая группировка на советско-германской границе была еще не готова к наступлению и уж совершенно не была готова к обороне, которая здесь вообще не предусматривалась. Основная часть немецких войск была развернута в приграничных районах в последний предвоенный месяц. В апреле 1941 года непосредственно против СССР вермахт имел три танковые, одну моторизованную, одну кавалерийскую и 43 пехотных дивизии. Для сравнения, к 22 июня эта группировка выросла до 17 танковых, 14 моторизованных (в том числе пяти дивизий СС), одной кавалерийской, 90 пехотных (в том числе девяти охранных и одной легкой), трех егерских и одной горнострелковой дивизии, еще 17 пехотных, одна моторизованная и одна горнострелковая добавились в начале июля. В частности, на восток «переехали» почти все войска, воевавшие на Балканах.

Можно предположить, что советский удар на западном направлении (в Польше и Восточной Пруссии) достаточно быстро выдохся бы, поскольку здесь нам противостояли высококачественные немецкие части. Скорее всего, здесь мы проиграли бы, но, как уже было сказано, на чужой территории, а не на своей. А вот на юго-западном направлении, где как раз и находилась большая и лучшая часть РККА, ситуация была бы другая. Румынская армия очень быстро развалилась бы, а болгарская, в основном, перешла бы на нашу сторону, независимо от позиции болгарского государственного руководства. С полным восторгом встретили бы нас югославы. А ударить во фланг нашим войскам было бы некому, поскольку, как уже сказано выше, 1-я танковая группа немцев воевала на Балканах.

Более того, при подобном развитии событий неочевидна позиция Венгрии. Даже и в реальной истории Будапешт сильно колебался насчет участия в походе на Восток, лишь 27 июня под влиянием немецких успехов Венгрия присоединилась к «Барбароссе». Если бы первый удар нанесла РККА (тем более - по крайне не любимой венграми Румынии), энтузиазм Будапешта, скорее всего, вообще обнулился бы и страна осталась бы нейтральной. Хотя, если бы и не осталась, от этого было бы хуже ей, а не нам. И уж с гарантией 100% не ввязалась бы в войну Финляндия (которая в реальной истории оказалась единственным по-настоящему качественным союзником Германии в Европе), поэтому у нас бы не было никаких проблем на севере.

В итоге, даже если бы на западном направлении немцы успешно отразили советский удар, перейти здесь в контрнаступление у них, видимо, не было бы возможности. Им пришлось бы перебрасывать войска на юг, пытаясь спасти свою балканскую группировку и вернуть румынскую нефть. Поэтому наиболее вероятно, что после нескольких месяцев активных боев фронт установился бы примерно там, где он проходил осенью 1944 года. Войной могла бы быть затронута лишь та часть советской территории, которая прилегала к Польше и Восточной Пруссии, - Западная Белоруссия и Литва.

Правда, превращение осени 41-го в осень 44-го не обязательно означало бы красный флаг над рейхстагом в мае 42-го. РККА еще не имела бы того боевого опыта, который приобрела за три года реальной войны, а вермахт не прошел бы через Москву, Сталинград, Курск, Тунис и катастрофы лета 44-го. Линия фронта проходила бы не от Баренцева до Черного, а лишь от Балтийского до того же Черного или Адриатического моря, то есть была бы существенно короче. Это было бы более выгодно Германии как стороне обороняющейся и обладающей гораздо меньшими людскими ресурсами. В пользу Германии обернулось бы укорачивание ее коммуникаций и отсутствие рядом с ними партизан. С другой стороны, значительная часть немецкой промышленности оказалась бы в радиусе досягаемости советской авиации. Немцы не имели бы «остарбайтеров», «хиви», «восточных батальонов», а также пшеницы, леса, марганца, угля, коими они в реальности славно поживились на оккупированной советской территории. Все это осталось бы у нас.