Русская жизнь-цитаты-1-7.12.2020

Александр Аузан: «Сейчас главное слагаемое — персональные данные. Как земля в 14-м веке» | Деловой квартал DK.RU — новости Екатеринбурга,"Для России этот кризис открыл новые возможности по выходу из колеи? История про возникновение двух траекторий — это история про нас. Ровно тогда (в 14-м веке) в России возникла горькая парочка, самодержавие и крепостничество, опираясь на которую мы пытались выйти к новым светлым датам. Что такое петровские реформы? Все вроде как во Франции и Англии, только вместо наемного труда приписывают крепостных к уральским заводам. И это все продолжается до недавних времен. Колхозная система, которая через несколько десятилетий после отмены крепостного права снова прекращает мобильность. А что такое призывная армия 90-х годов, которую сдают в аренду? А что такое такое гастарбайтеры без паспортов? Крепостничество живет, и про самодержавие даже говорить не буду.  Мы все время пытаемся рвануть вперед, опираясь на эти два института, которые из кризиса 14-го века пришли к нам как основа жизни. Иногда, между прочим, достигаем результата, но потом опять сползаем.  Эффект колеи — это институциональная проблема, которая проявляется в реальности. Эту проблему испытывают Испания , Аргентина: вроде есть все для развития, пытаешься выйти к высоким результатам, уже вышел, но дальше начинается спад, потому что те институты, опираясь на которые вы пытаетесь совершить скачок, одновременно подрывают развитие. Мы каждый раз теряем население: при Петре I, при сталинской мобилизационной модернизации, все время приходим к подрыву самого главного — человеческого потенциала, и потом, конечно, начинаем сползать.   Теперь есть определенные соображения, и немалые, о том, как преодолевается этот эффект колеи. Мы знаем несколько стран, которые за 20-й век перешли из одной категории в другую, как Япония, Южная Корея, Гонконг, Тайвань, Сингапур. Казалось бы, мы тоже могли поискать, как нам это сделать. Проблема в том, что формула, по которой это делается, в чем-то общая, а в чем-то для каждой страны своя, потому что нужно опираться на свои культурные особенности, делая страновыми институты, которые выводят на новую траекторию: системы пожизненного найма в Японии, чеболи в Южной Корее, поселковые предприятия в Китайской Народной Республике и так далее.   Но скажу странную вещь. При том что 20 лет я об этом думаю и говорю, предлагаю, что надо делать, как надо делать длинные реформы, строить институты… Колесо Сансары повернулось. Сейчас открылось окно возможностей: можно не пытаться выйти из этой истории длинным путем, а попытаться заново построить свою траекторию, если мы вовремя отреагируем на новую повестку: про персональные данные, цифровые экосистемы, новые типы институтов. Потому что, к нашему счастью, мир в этот момент стал резко меняться.  Используем мы этот шанс или нет, я не знаю, но мне кажется, что это необычный шанс, который история предоставляет не каждый век.  Хотя всегда за каждым делом стоят конкретные люди, способные осуществить этот поворот, я бы сказал, что этот поворот придется делать. Что мы обнаружили в карантинные месяцы? Мои молодые коллеги на экономическом факультете на данных европейской статистики посмотрели, что происходит с шеринговой экономикой и открыли эффект замещения. Выяснилось, что обычный институт, который сопровождает бизнес-процесс, начинает вытесняться новыми частными цифровыми сервисами. Это и есть точка бифуркации, когда вдруг начинают прорастать совершенно новые институты, которые основаны не на том, что хорошо принуждают, и не на том, что вас кругом убеждают сообщества , а социотехнические, где есть администрирование на основе технологий искусственного интеллекта, рейтинг и так далее.   Исследования по России подтвердили ту же самую историю. Выяснилось, что у правительства появился опасный конкурент. Уровень доверия к правительству у россиян — 49%, выше, чем губернаторам, муниципалитету и суду. А вот частным цифровым сервисам — 59%. Два варианта: либо экономика и жизнь постепенно уйдут от правительства туда, и, в конце концов, деньги будут криптовалютой, что бы ни думали Центробанк РФ и Федеральная резервная система США. Либо надо самим начинать двигаться в этом направлении. И такое движение начала Федеральная налоговая служба России, которая была всевластным налоговым органом, а стала сервисной компанией, совершила вроде бы невозможное. Создала, по оценке Financial Times, лучшую систему налогового цифрового администрирования в мире.  И я думаю, лучшее, что может сделать премьер, который и стал премьером, потому что сделал сервисную компанию, это попытаться сделать цифровое сервисное государство, государство-платформу.  Но тогда придется поменять не только программное обеспечение. Нужно будет менять, например, характер налогов. Налог в России со времен Золотой Орды всегда платили за то, чтобы государство больше не приходило. А вообще-то налог — это плата за общественные услуги, за блага, которые государство создает. Поэтому я и настаиваю на том, что нужно делать инициативное контрольное бюджетирование, селективные налоги, чтобы человек хотя бы мог голосовать, куда направлять повышенный НДФЛ в 15%. И если дополнить эту систему переменой в сторону налоговой демократии, тогда возможно формирование нового институционального гена.",Александр Аузан: «Сейчас главное слагаемое — персональные данные. Как земля в 14-м веке» | Деловой квартал DK.RU — новости Екатеринбурга,https://ekb.dk.ru/news/237144433,2020-12-06 04:44:59 -0500