Русская жизнь-цитаты-12-30-Июнь-2020

себя все поздравить: условный срок Серебренникову, Малобродскому, Итину и штраф Апфельбаум ( истек срок давности) говорит о том, что система не хочет переходить в людоедскую фазу. У кого-то из верховных людей есть инстинкт самосохранения.

К журналисту телеканала «Дождь

» Павлу

Лобкову и к эксперту «Голоса» Василию Вайсенбергу пришла полиция по итогам вчерашнего двойного голосования. Вы правильно заметили, что в УИКи, Мосгоризбирком и Памфиловой полиция не пришла.

Заступив в 2018 году

на

четвертый, последний срок, президент не выдержал и двух лет в положении хромой утки. Чувство, что за твою судьбу взялись и будущее выходит из-под контроля, быстро стало невыносимым.Обращение за обновленным мандатом – это вызов собственному окружению, жест недоверия, непонимания и непризнания меняющейся реальности. Путин противопоставляет «нормальную работу» и «рысканье глазами» – по сути, это запрет соратникам обсуждать их собственное будущее.Президент обозначил свое право монополизировать обсуждение вопроса о транзите. Иными словами, до марта 2020 года, при всей запретности темы преемников, существовал временной ориентир – 2024 год. Сегодня транзит – это уже не вопрос времени. Запрещая обсуждать, что будет после него, Путин пытается успокоить элиты и убрать проблему транзита, но провоцирует обратный эффект – подстегивает недоверие и взаимные подозрения в намерениях этот запрет нарушить.Путин решил, что ему нужен обновленный мандат от общества на формирование нового режима, с новой Конституцией и президентской монополией на решение вопросов будущего. Формально этот мандат он, скорее всего, получит. Но проблема в том, что президент и элиты могут по-разному понимать степень легитимности этого мандата и интерпретировать реальную прочность общественной поддержки Путина.Опросы показывают, что больше половины россиян готовы поддержать поправки. Добавим к этому административный ресурс, результат может перевалить за 70%. Но будут ли эти 70% иметь одинаковую политическую цену и для Путина, и путинской олигархии?Президент может счесть итоги голосования подтверждением того, что российское общество предоставляет ему гарантию на социально-политическое обслуживание «вечного Путина» еще на какое-то количество лет – как минимум до 2024 года. Но у прагматичных элит, далеких от иллюзий о существовании воодушевленного путинского большинства, отношение к этому будет куда более трезвым. Голосование, в организации которого многие из элиты участвуют, получается весьма неприглядным, так что те же 70% можно легко прочитать как 25% реальной поддержки, а то и вообще как отказ в доверии.Референдум планировался как форма шантажа элиты, но его легитимность неочевидна. Желая поставить кланы на место, Путин в одностороннем порядке проводит для них новые красные линии, делая отношения более прагматичными и менее командными. Это примерно как предложение остаться друзьями после разрыва отношений: если что по делу – обращайтесь, но на близость не рассчитывайте. Лишенные права на будущее, элиты неизбежно продолжат «рыскать глазами» в поисках преемника, но уже не отвлекая Путина от «нормальной работы».Проводя референдум, Путин хочет зацементировать свой посткрымский мир, который в действительности давно уже подвержен глубокой эрозии. Попытка застрять в исчезающем прошлом пугает многих не только в рядах оппозиции, но и в истеблишменте, где есть желание двигаться вперед. Речь пока не идет о внутриэлитной фронде – скорее об инстинкте самосохранения, когда неработающие инструменты уже не могут гарантировать стабильность.

Как же

стилистически правильно проходит

это псевдо голосование за обнуление. Переносные урны, безо всяких средств даже мнимой защиты от фальсификаций, стоят на засохших пеньках, облупленных лавочках, в багажниках автомиблей, в палатках, тех самых, из 90-х, которыми нас ежедневно пугают, на первый взгляд не разберёшь, там продают пиво или мороженое, а оказывается, воле-испражняются. Стоят около покосившихся деревенских сортиров и обшарпанных подъездов. Рядом с ними тётки, в съехавших, грязных от пота и пыли марлевых повязках, которых согнали под страхом увольнения. К ним подходят такие же бюджетники, согнанные под точно таким же страхом увольнения. Никто не понимает, что происходит, единственное желание – чтобы это побыстрее закончилось, и уйти домой. Это и есть Россия. Она не обнуляется. Она была такой и 20 и 30 лет назад. Сюда не дошли рывки, скачки и прочие кульбиты, а за временем, которое для раскачки, не следят вовсе

По

итогам сегодняшнего дня и