Русская жизнь-цитаты 14-21.07.2023

«Сегодня потомки завоевателей и завоеванных живут вместе, одной общей жизнью. Все они, согласно паспортам, являются советскими гражданами, детьми пролетарской революции 1917 г. Каким образом государство, порожденное пролетарской революцией, носитель идеологии, согласно которой все люди одинаковы, все вписываются в рамки отношений труда и капитала и в рамки общественных классов, — как сумело такое государство удержать в своих границах всех этих разных по происхождению людей и заставить их мирно жить бок о бок? Неужели марксистская идеология, утверждающая человеческую одинаковость, одержала верх над разнородностью общества, в котором впервые в истории укоренилась? Иными словами: является ли советское государство государством рабочих или продолжением Империи? Достиг ли марксизм своей цели, создал ли новое человеческое общество, которое, преодолев раздоры, признало общность своей судьбы? Или, напротив, национальная разнородность, разнородность мышления и исторического наследия, одержали верх над идеологией и властью, для которых существуют только рабочие, братающиеся поверх государственных границ и

различий в этносе и цивилизации? Советское государство просуществовало уже достаточно для подведения итогов. Оно уже воспитало два поколения людей, ничего, кроме него, не видевших. Иначе говоря, у него было время сформировать людей в соответствии со своим замыслом. Этих-то людей и надо выспрашивать, рассматривать, если хочешь понять, созидают они новый мир или, несмотря на радикальный перелом 1917 года и все последующее, делают СССР таким же обществом, в каком жили их отцы.

Обществом, в котором национальные различия берут верх над единообразием идей».

Кто-то может сказать, что это слишком академическая постановка вопроса. Но Элен Каррер д’Анкосс схватила тот самый нерв проблемы, который сейчас добивает Российскую империю и СССР. Объявив себя главной и единственной наследницей этих империй, текущая РФ оставила себе только две функции – ассимилятора и насильника по отношению ко всем бывшим колониям России, – как внешним, вроде Грузии или Молдовы, Украины или Беларуси, так и к внутренним, вроде Чечни или Удмуртии.

Читая книгу Каррер д’Анкосс сегодня, ты действительно начинаешь понимать, как действует сегодня аппарат подавления меньшинств. Да-да, не только национально-религиозных меньшинств – от крымскотатарских мусульман Крыма или Поволжья до ЛГБТ сообщества. Единственный способ действия текущих российских спецслужбистов во главе государства – это подавление всего другого, всякого другого, в том числе такого другого, которое они сами попутно создают.

Происходящее намного сложнее и разнообразнее любой идеологии. Отвлекусь на минуту от книги Элен Каррер д’Анкосс конца 1970-х годов и вернусь к злобе дня – к попытке путинского режима уничтожить собственного голема – Пригожина и его банды. Ведь вся эта уголовная гоп-компания не с неба свалилась, это продукт их собственной жизнедеятельности. По недавнему образному выражению самого Пригожина, Путину и его команде приходится «шевелить булками», чтобы избавиться от этого продукта.

Точно так приходилось действовать и советскому руководству в условиях, доставшихся этому руководству от противоречивого ленинско-сталинского правления. С одной стороны, СССР – наднациональная общность рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции. С другой стороны, у всех этих рабочих и крестьян в паспорте есть пятый пункт – национальность, и что-то с этим надо делать каждый день.

Основываясь на исследованиях американского историка и советолога Ярослава Билинского, Каррер д’Анкосс показывает, что первый шаг к фактическому отделению Украины от Советской России после второй мировой войны был предпринят еще тогдашним первым секретарем ЦУ Компартии Украины Шелестом. Создав сообщество свободных народов, руководство Советского Союза, выращенное Сталиным, оказалось неспособным предложить своей большой стране никакой другой программы развития, кроме русификации. В 1961 году Хрущев просто сказал, что все языки, кроме русского, начинают потихоньку отсыхать, и всем народам СССР стоит смириться и пройти этот путь до конца.

Оказалось, однако, что не все согласны ни с этим прогнозом, ни со смирением.

Больше половины населения СССР за десять-пятнадцать лет, прошедших после этих слов Хрущева, действительно перестали говорить на своих родных языках. Это происходило не только в столицах, где национальные меньшинства поголовно утратили свои материнские языки, но и на земле так называемых союзных республик. Каррер д’Анкосс приводит статистику ускоряемого сокращения изучения украинского языка в Украине с 1960 по 1977 гг., особенно русификации больших городов.