Читаем Русская жизнь-цитаты-14-31-Июль-2020 полностью

то есть власть. Единственный источник власти, как записано в изнасилованной Конституции. Происходящее в Хабаровске – это важный урок для всех. В первую очередь, это урок для граждан, для общества, что можно быть сильным. Общество в нашей стране привыкло быть слабым, привыкло быть в меньшинстве, привыкло быть миноритарием, привыкло к синдрому выученной беспомощност…и. А здесь мы видим вышедшее на улицы большинство. Люди, которые вышли на улицы Хабаровска, абсолютно точно представляют большинство избирателей Хабаровского края. Московская (федеральная) власть в Хабаровске находится в меньшинстве, а люди, народ в Хабаровске находятся в большинстве. Это абсолютно непривычная ситуация. Она никоим образом не может сочетаться с той системой власти, которая построена в нашей стране. Федеральные власти во главе с Путиным не понимали и не понимают, что в стране живут люди, с которыми нужно считаться. Воля людей, их позиция, их интересы, их права, их мнения не учитываются изначально. А в Хабаровском крае на улицы вышли люди, которые требуют уважения к себе, потому что уважают себя. Люди, обладающие собственными представлениями о личном достоинстве, о праве, о свободе, об ответственности. Такие люди не вписываются в картину жизни российских властей при Путине. Они по сути дела являются незапланированными и нежелательными гражданами России. Федеральные власти не знают, что делать. Власти готовы отдать регион ЛДПР и предлагается на выбор Путину несколько человек от этой же партии. Власти в Москве считают, что это был партийный выбор. А выбор был не партийный, а личный, и люди не меняют своей позиции: «Отдайте нам Фургала!». Сейчас все надежды властей связаны с тем, что протесты будут утихать, люди будут уставать. Власти пытаются заискивать перед людьми, покупать людей. Это отражает их понимание человеческих интересов. Вы вышли на улицы? — вас нужно подкормить. Вы недовольны тем, что убрали Фургала? — вот вам другой «жириновец», как будто, они все, как китайцы, на одно лицо. Какое для вас значение имеет кто это: Фургал, Дягтерёв, ещё кто-то? А для людей имеет значение: это был их свободный выбор. Голосовали, строго говоря не за «жириновца». Голосовали за человека, который был воспринят людьми как представитель их интересов. Произошедшее в Хабаровске сорвало крышку на чайнике терпения. Люди долго терпели, с чем-то готовы были смириться, с чем-то готовы были пойти на компромисс. Но у них было понимание, что они проявили свою волю, выбрали того человека губернатором, кого они хотели в тот момент выбрать. Любые посягательства на этот результат голосования являются по сути посягательством на власть народа. Народ так решил. Это решение народа. То, что происходит в Хабаровском крае — это попытка властей доказать народу, что он не народ. Что он не является властью. Что он не имеет права решать, кто может быть избранным руководителем. Совершенно очевидно, что людей не устроит ничего, кроме освобождения Фургала и его возвращения на должность до решения суда. Причем людей на устроит никакой другой суд, кроме суда присяжных, – и в Хабаровске, а не в Москве. А вертикальная система не готова отступать назад, она не умеет пятиться. С политической точки зрения это ультимативный тупик. Последствия действий властей, приведшие к этому тупику, скажутся на других следующих выборах – не только региональных, но и федеральных.

если

голосование
обнулило
сроки Путина
,


Перейти на страницу:

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука
Бывшие люди
Бывшие люди

Книга историка и переводчика Дугласа Смита сравнима с легендарными историческими эпопеями – как по масштабу описываемых событий, так и по точности деталей и по душераздирающей драме человеческих судеб. Автору удалось в небольшой по объему книге дать развернутую картину трагедии русской аристократии после крушения империи – фактического уничтожения целого класса в результате советского террора. Значение описываемых в книге событий выходит далеко за пределы семейной истории знаменитых аристократических фамилий. Это часть страшной истории ХХ века – отношений государства и человека, когда огромные группы людей, объединенных общим происхождением, национальностью или убеждениями, объявлялись чуждыми элементами, ненужными и недостойными существования. «Бывшие люди» – бестселлер, вышедший на многих языках и теперь пришедший к русскоязычному читателю.

Дуглас Смит , Максим Горький

Публицистика / Русская классическая проза