Читаем Русская жизнь-цитаты 7-14.02.2021 полностью

Запотевшее забрало. Итоги,"Вся нынешняя российская политика — это столкновение двух вертикалей, путинской и Навального. И благодаря возвращению в Россию возмутителя спокойствия карта предпочтений россиян (тех, кто не «затрудняется с ответом», а таких очень много) стала черно-белой. Даже если респонденту не нравится Навальный, но еще больше не нравится система Путина, он готов выйти на улицу за смелого и бескомпромиссного оппозиционера. Ставшего к тому же воплощением всего нового в противовес главе государства, который, как ни старается поощрять прикормленную «волонтерскую» молодежь, персонифицирует все старое, архаичное и скрепообразное. А еще пошлое и смешное, как дворец в Геленджике, это подношение верховному главнокомандующему от «друзей».  Часто задаваемый вопрос: о таких показателях (электоральных, доверия, одобрения), как у Путина, мечтал бы любой политик в западной демократической стране. Однако это несопоставимые величины: нельзя сравнивать рейтинги автократа в авторитарном государстве, где выборы — это референдумные голосования за власть конформистски и индифферентно настроенной части населения; и нормальный конкурентный электоральный процесс, дополненный регулярной ротацией власти и реально действующим самоуправлением. Даже если бы в России прямо завтра наступила демократия, по инерции конформист искал бы ценных указаний, какая партия у нас — партия власти и какой из политиков — настоящий начальник. Все-таки за пару десятилетий легко утратить рефлексы нормального избирателя.  Психология конформиста Навальный для конформиста — возмутитель спокойствия. Не политического, а душевного. К чему все эти расследования — одно расстройство же, а то, что наверху все коррумпированы, давно известно. Так нечего лишний раз расчесывать то, о чем не хочется думать.  То же и с отравлением: да, в глубине души обыватель, может быть, и полагает, что покушение на убийство Навального — отнюдь не «инсценировка Запада». Но тут же и блокирует нежелательную информацию, срабатывает защитный механизм: убивать — это все-таки плохо, и получается, что поддерживать государство, поощряющее убийство, как-то нехорошо. А хочется продолжать его поддерживать, потому что оно задает корм.",Запотевшее забрало. Итоги,https://www.vtimes.io/2021/02/08/zapotevshee-zabralo-itogi-a3026?fbclid=IwAR2BrwaEBVp4_xHoy1Gt_zRVIybqz8JCGKTb4kSoGcwkT1MYdcm-yImdXV8,2021-02-08 02:51:55 -0500

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное