Русская жизнь-цитаты 7-14.11.2021

Facebook,"Прокуратура усмотрела в публикациях «Мемориала» оправдание экстремизма и терроризма. Конкретно — включение в список политзаключенных осужденных по экстремистским статьям свидетелей Иеговы и «хизбов». Карательное ведомство уточняет, что таким образом «Мемориал» представляет деятельность данных лиц и их организаций «как правомерную и допустимую». И в этом путинские жандармы абсолютно правы. Если ты называешь осужденного политзаключенным, это значит, что ты считаешь его осуждение неправомерным, а его действия — правомерными. Путинское репрессивно-запретительное законодательство нашпиговано всевозможными юридическими ловушками, позволяющими под различными фальшивыми, надуманными предлогами преследовать за оппозиционную, правозащитную и иную независимую общественную деятельность. Оно намеренно расплывчато, что позволяет его расширительно истолковывать и вообще проделывать с ним всякие фокусы. Но истолкование, только что предложенное прокуратурой, воистину революционно. Если ты называешь политзаключенным человека, обвиненного в экстремизме путинскими репрессивными органами и сервильными судами, ты тем самым оправдываешь экстремизм. Что тоже подпадает под уголовную статью. По сути, как оправдание экстремизма предлагается рассматривать выражение несогласия с решениями властей по «экстремистским» делам. Если ты оспариваешь справедливость решений властей объявить экстремистскими какие-либо организации, действия или «контент», считаешь неправомерными возбуждение дел по экстремистским статьям и обвинительные приговоры по ним, ты сам экстремист. Это уже прямой возврат к чисто тоталитарной «юридической» практике, когда любое оспаривание законности, да и просто разумности любых решений и действий руководящих органов и должностных лиц рассматривалось как «антисоветская пропаганда» или «клеветнические измышления, порочащие советский общественный и государственный строй». Дело не в юридической безграмотности, неряшливости и идиотизме путинских жандармов. Говорить об этом — значит уводить разговор от главного. От непреклонной политической воли правящей элиты вернуть систему, в которой ставить под сомнение правильность решений и действий начальства запрещено. Насколько неуклюже и неряшливо (или, напротив, виртуозно и изящно) этот запрет будет оформлен и обоснован — вопрос глубоко второстепенный. Путинская правящая элита давно и последовательно идет к этому своему идеалу. В 2015 году Минюст уже пытался закрыть «Мемориал», обвинив его в подрыве основ конституционного строя, призывах к свержению действующей власти и смене политического режима. Основанием служили несогласие с судебным приговором по Болотному делу и заявление о том, что действия РФ в Украине подпадают под принятое ООН определение агрессии. Тогда это дело не получило развития. Тихо заглохло. Но, как теперь любят гооврить, это была совсем другая страна. Сегодня у властей уже совсем другая степень вольности в обращении с законом. И режим больше не считает нужным маскировать политические обвинения чисто техническими придирками. Он больше не стесняется выдвигать чисто политические обвинения. Обвинения в инакомыслии. Новая атака на «Мемориал» разворачивается в совершенно новых исторических условиях. Когда путинский режим с наслаждением срывает с себя ненавистные ему и измучившие его одежды гибридности. Когда он завершает свою трансформацию от «нового авторитаризма» к «новому тоталитаризму». И он не может обрести законченности, к которой он стремится, не уничтожив «Мемориал». Организацию, воплощающую антитоталитарный дух демократической революции конца 80-х – начала 90-х годов. «Мемориал» символизирует наследие этой революции. Он несет ее идеологию — ненавистную режиму идеологию прав человека. «Мемориал» — последняя крупная независимая правозащитная организация, которая сохранила высокий общественный статус, известность, авторитет, широкие международные связи. Которая может позволить себе говорить в лицо власти, что ее действия беззаконны, а приговоры ее судов неправосудны. Что свидетели Иеговы — абсолютно мирное, никому не угрожающее объединение, а его запрет и преследование его участников находятся в вопиющем противоречии с базовыми нормами права, морали и здравого смысла. Существование «Мемориала» несовместимо с существованием путинского режима на его нынешней стадии. На этой его стадии легальная защита жертв политических преследований становится невозможна. То есть просить о снисхождении к обвиняемому, потому что у него больная мама, — можно. А вот говорить, что государство неправо, а обвиняемый в экстремизме прав, — уже нельзя. Как это и было в СССР. При этих правилах эпохи упадка путинщины окончательно теряют смысл попытки спорить с государством в его так называемом «правовом поле». Это все равно что доказывать следователю КГБ, что ты критиковал недостатки советской власти не «в целях ее подрыва и ослабления», как сказано в кодексе, а совсем наоборот, в целях ее усиления. Сегодня отстаивать правоту жертв политических репрессий — свидетелей Иеговы, хизбов, крымских татар, навальнистов, активистов «Открытки» — можно лишь выйдя за рамки позднепутинского «правового поля». Порвав с позднепутинской легальностью. Как это делали опять-таки советские диссиденты-правозащитники. Со всеми вытекающими из этого последствиями. С вероятной перспективой стать следующими жертвами политических репрессий. Остается надеяться, что не пожелавших просить о снисхождении по причине больной мамы окажется больше, чем в советские времена.",Facebook,https://www.facebook.com/alexander.skobov/posts/4724511600943349,2021-11-14 04:35:47 -0500