Русская жизнь-цитаты-октябрь 2019

Я журналист, и меня могут посадить на семь лет за «оправдание терроризма». Если вы не боитесь, опубликуйте цитату: «Сильное государство. Сильный президент, сильный губернатор. Страна, власть в которой принадлежит силовикам. Поколение, к которому принадлежал архангельский подрывник, выросло в этой атмосфере. Они знают, что на митинги ходить нельзя – разгонят, а то и побьют, потом осудят. Они знают, что одиночные пикеты наказуемы. Они видят, что только в определенном наборе партий ты можешь безболезненно состоять и только определенный спектр мнений можно высказывать без опаски. Это поколение выучило на примерах, что в суде справедливости не добьешься – суд проштампует решение, с которым пришел товарищ майор. Многолетнее ограничение политических и гражданских свобод создало в России не просто несвободное, а репрессивное государство. Государство, с которым небезопасно и страшно иметь дело». Я по-прежнему так думаю. Более того, на мой взгляд, этим уголовным делом государство лишь подтвердило мои тезисы. «Наказать. Доказать вину и засудить – вот их единственная задача. Хватит и малейшей формальной зацепки, чтобы человека затащило в жернова судопроизводства». Я не оправдывала терроризм. Я анализировала причины теракта. Я пыталась понять, почему молодой парень, которому жить и жить, решился на преступление-самоубийство. Возможно, я ошиблась в реконструкции его мотивов – и хорошо, если ошиблась! – но никто этого не доказал. Обвинение вместо обсуждения – это, знаете ли, довольно примитивная и грубая позиция. Это кулак в лицо в ответ на устное замечание. Это кулак в лицо каждому журналисту нашей страны. Нельзя заранее знать, какие именно слова, в каком порядке расставленные, заденут очередного облеченного властью силовика. Они назвали преступлением высказанное мнение. Они конструируют преступника из человека, который просто сделал свою работу. По такому же принципу можно выдумать уголовное дело из любого, более-менее острого текста. Достаточно найти «экспертов», которые подпишут нужное следователю «экспертное заключение». Зная об этом, возьмете ли вы в работу проблемную тему? Поставите ли вы вопросы, которые наверняка выбесят власть? Решитесь ли уличить в преступлении того, кто носит погоды? Мое уголовное дело – это убийство свободы слова. Имея перед глазами мой пример, десятки и сотни других журналистов не решатся вовремя сказать правду.

<Перед властью возникает другая политическая

воля, отрицающая произвол: вот почему диктаторы боятся митингов. Весь вопрос в том, что вырастет из этого теперь.

<В романе Толстого «Воскресение» князь

Нехлюдов вынужден каждый день ездить в тюрьму и там, знакомясь с невыносимой жизнью заключённых (включая политических), он узнает, что в России людей сажают ни за что, о чем он с ужасом сообщает армейскому товарищу — вице-губернатору. Приятно понимать, что наша страна проделала большой путь за сто лет, и теперь о невыносимой жизни заключённых (включая политических) можно узнавать при помощи сайта «Медиазоны», не вставая с мягкого дивана, а о том, что людей сажают ни за что, все и так знают, без князей