Русская жизнь-цитаты-сентябрь 2019

Москве выборы. Ахаха! Какие нах выборы, вы чо! Ага, выборы и коммунизм к 1980 году. И удвоение ВВП к 2010. И догнать Португалию. И чуть не забыл -- отдельную квартиру каждой семье к 2000. Какой у нас легковерный пипл

<Судьба избирателя. В девяностые мне

предлагали голосовать за Ельцина, чтобы не прошел коммунист. Почти через тридцать лет мне предлагают голосовать за коммуниста, чтобы не прошел единоросс. Прямо как в сказке - направо пойдешь, ппц тебе и коню, налево - коню и тебе, прямо - вам обоим. Надоела сказочка. Прямо очень.

<Единственная причина, по которой кремлевские

маньяки изменили своей людоедской практике – это грандиозная операция украинских спецслужб по вывозу ключевого свидетеля по делу MH17 из оккупированной территории. В этом смысле мы имеем дело с серьезным поражением Путина, которому теперь, после требования включить Цемаха в обменный список, пришлось фактически открыто признаться в причастности к гибели малазийского боинга. Это поражение окажется еще более ощутимым, если впоследствии мы получим официальные подтверждения того, что Цемах все-таки действительно был допрошен международным следствием, как об этом только что заявил Зеленский.

<Кандидат, поддержанный администрацией, обойдется и

без вас, пускай сам себя выбирает. А тот, кто может рассчитывать только на голоса граждан, будет дорожить этой поддержкой и взамен делать полезное и после избрания. На персональных выборах кандидат, получивший 70% голосов, ощущает себя народным любимцем и начинает распускать руки и вообще позволять себе. С трудом проскочивший мимо второго тура инкумбент робок, опаслив и на каждом шагу озирается. Шуганый кандидат безопасней обнаглевшего.

<Власти крайне трудно выскочить из

этой обреченной колеи. Будто что-то надломилось, но признавать этого никто не хочет. Как бы там ни было, все эти силовые маневры достаточно оперативно меняют настроение недовольной массы и мобилизуют протест. Люди освобождаются от иллюзий, видя, что с ними если и намерены разговаривать, то на языке дубинок. В результате они начинают искать выход своим протестным страстям уже и помимо демонстраций, в том числе на выборах всех уровней.

<Власть монополизировала внутриполитическую мягкую силу

в плане ведения кампании, прежде всего возможности электронных СМИ, но и все остальное относилось скорее к полужесткой силе: обман и кража – это все же еще не удар в лицо. Иное дело, когда люди публично подтверждают свои подписи, а избиркомы продолжают считать фальсификатом и подписи, и чуть ли не самих этих людей. В политике такого еще не было, и это новое качество. Это эффект, близкий к прямому физическому воздействию из «Двенадцати стульев»: даже не кража ладьи, а опрокидывание доски на голову любителю, и без того одноглазому. И это не повреждение зубной эмали: признанные несуществующими люди, испытывая почти физические страдания, получают еще и сотрясение мозга, все расставляющее на свои места в политике. В итоге на улицу выходят самые спокойные и нейтральные. В протест втягиваются родные и близкие пострадавших и все, кто эти сцены с изумлением наблюдает. С таким же успехом избиркомы могут вешать над входом транспаранты: «Здесь записывают на проспект Сахарова». По своей политической сути, и особенно по моральному эффекту, эти действия относятся к типичным проявлениям жесткой силы – равно как и избиение прохожих политическим инструментом, в нормативных документах именуемым «палка универсальная специальная» (ПУС) или «палка резиновая» (ПР)

<с начала 2010-х страна вошла

в период политической турбулентности с волатильностью. Слегка опешив, власть на полный звук включила телепропаганду, а в 2014 г. закрепила успех присоединением Крыма: полуостров приплыл в родную гавань под вежливым конвоем без знаков отличия. Что бы ни говорили о неподражаемо мирном характере этой акции, большинством она воспринималась именно как триумф силы. Это типично дворовый архетип: если ты никому не дал в морду и ничего не отнял, значит, ты еще не вполне встал с колен.

<Почему четыре года колонии для фигуранта «московского дела» Константина Котова — это беспрецедентный приговор — Meduza

5 сентября Тверской районный суд Москвы назначил четыре года колонии общего режима фигуранту «московского дела» программисту Константину Котову. За появление на акции в защиту свободных выборов в Москве 10 августа Котова осудили по статье о неоднократном нарушении правил проведения митинга. В этой истории беспрецедентно все — и следствие, и суд, и ход процесса, и жесткость приговора, и сама уголовная статья.

<Все-таки одна из самых отвратительных